Всю свою бесконечность

Оставь, не жалей ни о чем

летай, пока горячо



Ну, я не знаю.

Тебе так противно. Не мерзко - именно противно, как смотреть на валяющегося под ногами пьяного, или на толстого уродливого человека. Ты стараешься сохранить бесстрастность лица, но никогда не был в этом хорош: и губы сами собой презрительно кривятся.

На ладони небольшой круг белого картона. На нем выведено большими печатными буквами, прямо посредине: САЙОРАН.

Можно, я буду тебя так называть?



Поклоняйтесь мне, невежественные людишки, которые нужны мне только для того, чтобы я могла ежедневно сравнивать себя с вами и убеждаться, насколько идеальна сама и несколько вы ничтожны, срочно поклоняйтесь мне еще!

Спаси нас, пресветлый королевский сын, лишенный понятий о пристойности, но не лишенный разума, преисполненный людской в тебя веры, спаси нас от злой королевы, веди нас, принц, веди куда-нибудь!

Оставь народ, тщеславная королева, которую все обожают, но никто не любит: оставь принца, несамостоятельный народ, жаждущий справедливого и мудрого правителя, который решал бы все за тебя, но не умеющий стать таким правителем сам для себя: оставь меня! Я сам их поведу!



- О, ты волшебник! Придворный маг творит чудеса! Я упаду пред тобой на колени, я исполню любое твое желание, только скажи, как тебе удается ходить по воде! И дед мой, и дед моего деда, я слыхал, имели обычай в день своего рождения ходить по воде в присутствии многотысячной толпы. Я стремился продолжать прерванную отцом традицию, но год за годом меня постигают неудачи…

Придворный маг несколько мгновений молчит, поглаживая седую бороду. Затем он, приспустив на кончик носа очки, ответствовал:

- Я могу объяснить причину этого несоответствия, Государь, если вы желаете слушать.

- Желаю! – горячо крикнул король.

Ну, дальше все знают.



Из чего можно произвести вывод, что король был глуп, жена его – тщеславна и не умела править, наследник страдал жуткой депрессией.

В конце концов королевство преодолело хаос. Не помню, как.

---

Hotel Intro

Люпо - старый, усталый мудрый пес.

Ильюша - золотисто-рыжий ретривер, с гордо вздернутой головой. Невозможная элегантность.

Глеб - маленькая, белая мальтийская болонка.



Я хочу маленькую ручную собачку!

Амалия говорит, что вот конкретно в связи с этим и бытует мнение, что я извращенка.

Глупости! Глеб - моя бредовая идея-фикс еще с конца прошлого учебного года. Светловолосый, яркий пацан, двоюродный брат Вани (дворовые знакомства, мы с Максом с ним в Паспорт и Светофор играли).

- Мали, ты, как и все бабы, склонна к преувеличениям! Разве ты не знаешь, что во всех крутых престижных школах (и если с последним можно поспорить, то вот насчет крутизны Ирони Гимель после налета на Альянс отпали все сомнения) старшеклассники берут себе на воспитание маленьких ребят из младших классов? Дают им привилегию общаться со старшими, имеют над ними шефство, защищают. Разве я многого хочу?! Я хочу маленькую хорошенькую собачку по имени Глеб, которая будет прибегать ко мне во дворе на больших переменах, забираться на руки, рассказывать, как она провела день! Я буду кормить ее шоколадом из школьного киоска, расспрашивать о его девчонках и об успехах в математике... О! О! Я даже буду помогать ему делать уроки!

Мали смотрит на меня так, будто пытается вспомнить, когда Илье придет старинная смирительная рубашка на ремнях, которую он в интересах науки выписал из Торжка, и каков шанс, что Илья ее ей для меня одолжит.

- Что-о? - возмущаюсь я. - Я не сделаю пацану ничего плохого, скорее даже наоборот! Ну, какой нормальный ирониевский пацан откажется раньше времени познакомиться с миром старшеклассников, раньше времени сидеть на переменах на наших скамейках возле киоска! Помню, когда я была в восьмом, я только и мечтала поскорее вырасти и сидеть там, под сенью деревьев, где с одной стороны вид на стадион, с другой Меркази и кафе... Они казались мне такими восхитительными и далекими, все эти выпускники или почти выпускники, которые сидели там и смеялись, и болтали, и сплетничали... Я была готова душу продать, лишь бы поскорее вырасти и тоже быть там! А сейчас я имею возможность сделать такое одолжение какому-нибудь подобному тогдашней мне младшекласснику, и выбор мой пал на Глеба. Таль Он завел себе маленькую собачку в лице Ной, у Шахара - Нир...

- Ной сестра Она, а Нир Шахаров брат!

- Ну и что?! А у меня будет Глеби!!

Кажется, Мали прикинула, что рубашка до первого сентября дойти не успеет, и решила действовать психологически.

- Грейхаунд, УБЕРИ СВОИ ЛАПЫ ОТ МАЛЕНЬКИХ ДЕТЕЙ, хренова педофилка!! Тот жизненный факт, что ты меня доведешь до нервного припадка своими закидонами я уже осознала и приняла, но Глеб!! Светлый хороший мальчишка!! Да ему лет тринадцать!

- Окей, теперь я вижу, кто из нас действительно извращенка. Я не собираюсь его трогать, ты что! Я собираюсь с ним нежно дружить!

- Это ты собираешься! А он маленький, он в тебя влюбится и будет страдать! Вон, посмотри, что ты с Матвеем сделала! Или еще хуже: он в тебя влюбится и начнет страдать, а ты дашь волю своим педофилическим порывам (не то, чтобы ты их когда-либо сдерживала), и приголубишь маленькую собачку в сестринских объятьях! А при твоей тяге к инцесту, знаем мы эти объятья... Господи, да этот мальчик попадет в книгу рекордов Гиннеса – инфаркт и разрыв сердца в самом юном возрасте! Мало того, что у тебя талант разбивать сердца маленьким мальчикам, ты еще и получаешь от этого кайф!

Тут идет безмолвная война взглядов. Я сижу в кресле в красном вечернем платье с диким декольте и с макияжем Клеопатры, руки на подлокотниках, Амалия в одежде, напоминающей мне времена еврейского гетто, красится перед зеркалом. То есть теперь уже не красится, а вызывающе смотрит прямо в глаза моему отражению.

- Я хочу маленькую собачку, - надуваюсь я. – И если ты не поможешь мне ее достать (Амалия знакома с Глебом), я сделаю это сама, а ты этого не хочешь.

Мали себе чуть глаз не выколола тушью.

- Вот уж точно не хочу!! Господи, вот в этот конкретный момент я одобряю даже этого твоего арийца-Игоря – тот хотя бы постарше на два года. Ладно уж, я посмотрю, что можно сделать... Только дай мне этим заняться, не суйся, бога ради!!

Я довольно хихикаю в своем кресле. Мали возводит глаза к нему и клянет "этих извращенцев, чтоб их всех переехал асфальтоукладывающий каток".

---

Исчо про Красную Шапочку

Так, ориджинал на Фест я дописала, и хочу кое-что по этому поводу сказать.

Общее вречатление - было интересно проводить время с этими ребятами, но иногда создавалось впечатление, что вот это я притягиваю за уши, просто чтобы было, потому что в заявке сказано, что должно быть.



Люблю: противень, который поднял Игорь и под которым пятно.

Мертвые листья и траву, которые Топочка ворошила ногами.

ОБОЖАЮ ЦУКУ.

Предбанник как помещение.

Ритку.

Мокрые листья, налипшие на пляжный зонтик.

И, конечно, как Витька двинул брату по башке телефоном.

Про героев

Ц (Цука)

Я ЕГО РЕАЛЬНО ЛЮБЛЮ.

Не знаю, откуда он вылез, из какого подсознания, но я его обожаю. Цука русский японец - умершая при родах мать одарила раскосыми глазками и интересным на русский слух именем. Отец - пьяница, самозабвенно прогуливающий остатки былой роскоши. У Цуки есть старшая сестра.

Цука все время какой-то хитрый и лукавый. Я могу полностью его увидеть в сцене, где он сидит за столом в одних трусах и пьет молоко. Вот это весь он. Он даже молоко пьет крайне хитро.



КШ (Красная Шапочка/Тапочка)

Красная Шапочка, честно говоря, невтемный персонаж и я это признаю. Но у меня есть оправдание. Я была точно уверена, что что бы я на этот Фест не писала - оно будет называться КШ. Я была в этом уверена уже когда подавала заявку.

Пришлось соответствовать.



Р (Риточка)

Не знаю, она мне почему-то тоже нравится, и я ее наверняка знаю.

И восхищаюсь.

У нее черное карэ, проницательный взгляд и стройное тело.

На самом деле она сохнет по Цуке и готова убить гламурную дуру Машку, но не знает об этом.



ИВ (Игорь Волков)

Главный персонаж...

Иногда у него были хорошие моменты. В целом он мне понравился, с ним было неплохо проводить время, но он слегка занудный.

Хотя очень, очень искренний.

Он наименее красивый из братьев, но все равно хорош.

У него темнее волосы и душа.



ВВ (Витька Волков)

Все-таки он по-любому вышел "святая простота". Очень жалко.

Витьку все обожают, но мне он как-то слабо нравится. То есть нравится, конечно... Но, наверное, Игорь даже больше.

В Витьке я люблю:

а) его имя

б) то, что у него горячая и сухая кожа

г) то, что его два дня рвало.



http://www.sholahh.fastbb.ru/?1-2-0-00000011-000-0-0

Вот тут лежит эта хрень.



А ВОТ ТУТ лежит написанный Сехмет для меня ВЕЛИКОЛЕПНЫЙ СИМУС/БЛЕЙЗ!!

http://www.sholahh.fastbb.ru/?1-2-0...-0-0-1156509378

запись создана: 25.08.2006 в 04:35

@темы: фандом жжот

---

Класс, дохлое домашнее дывотное

Я люблю Ротэма, он хороший мальчик.

Маленький и глупый, но хороший и добрый.

Прочитать и немножко в это поверить

И нихуя это не он разнес по всей параллели кое-какие интимные подробности наших отношений. ЭТО БЫЛ МАКС.

То, что я иногда впадаю в состояние "соскучилась, хочу Лэйбеля И ПОНИ!!!1one" не мешает нам нежно дружить.

Думаю, если он будет с Аллочкой, я без особых усилий смогу искренне за него радоваться, поздравлять, слушать его о ней треп, сидя рядом на уроке и соприкасаясь коленками.

Смогу не завидовать и не ревновать благодаря тому что знаю, что на этом жизненном этапе важнее меня для него пока нет :D

Это был самогипноз в предверии сегодняшнего вечера, гы-гы.



Ездила на море, часа полтора провалялась на берегу с книгой. Все так же цветом кожи напоминаю Айри.

Ааа к черту, значит, так надо.



Макс упал с велосипеда, разбил себе все лицо и сломал нос.

Томер цинично заметил, что Бог не фрайер, правду видит.

Полностью поддерживаю, это было Наказание.



25 возможно поедем в Кфар-Сабу на концерты... Я поеду, если со мной поедет либо Марго, либо Люпо, потому что с Амалией ездить никуда невозможно - моментально бросит и пойдет по мужикам.\



В школу, в школу, когда уже в школу.

---

Пешки, пешки%:;№

Всякие занимательные (занимательные - значит, они занимают меня) вещи о Ротэме Лэйбеле.

У него точно какие-то неизлечимые проблемы с буквами "А" и "Л" в женских именах. Теперь это Аллочка!

Я точно беру деньги за аренду :D



Дело в том, что Сладкий вернулся в полной мере. Теперь он снова человек, с которым я сижу в школе (причем всегда и это не обсуждается). А я для него снова единственная девчонка, с которой он может разговаривать совершенно открыто и на любые темы.

- Скажи мне, существует на свете другой человек, которому ты посреди ночи можешь без предисловий такое заявить?

- НЕТ КОНЕЧНО! Майн готт.



У него сейчас трудное время.

Мне хочется верить, что его оптимистичный подход к вещам - не временное явление.

Я уверена на 90 процентов, что он и Аллочка будут вместе (суть в том, что Лэйбель на нее жутко запал, и мне удалось втемяшить ему в голову, что он должен срочно пойти с ней об этом поговорить, якобы потому, что лучше раньше, чем позже. На самом деле мне просто хочется побыстрее узнать результат). И, предвидя то, как этот жизненный факт может сказаться на мне-любимой, я подготавливаю для нововведений благодатную почву.

А именно: Алла узнает, что я - почти неотъемлемая его часть, ей придется мириться с тем, что мы вечно друг к другу липнем и он все мне рассказывает. Ей придеться мириться со всем, что связывает меня и его, и ей придеться мириться с тем, что если они расстаются - он в тот же день приходит ко мне искать поддержки, и чтоб я его пожалела и все такое.



А он именно это и сделает.

И если случится такая удача так, что она по каким-то своим причинам не захочет с ним быть, он таки тоже придет ко мне.



Эх, ладно, Алисон, кончай думать о чем попало :D

Она ему не откажет: и если не согласится сразу, то скажет "я подумаю", потом подумает и согласится.

Да, ей придется ко многому привыкать, вступая в нашу большую и дружную шведскую семью... Но и мне тоже.

Ничего, частично я себя обезопасила: я уже взяла с него обещание, что он не посмеет целоваться с ней перед моим носом, потому что тогда я точно превращусь в Салтычиху и выдеру ей все волосы, а потом, отсидев в тюрьме, выйду и добью его. Серьезно, с этим у меня сложно.



Есть мнение, коли Ротэм станет гулять с Аллочкой - мне станет скучно и я вернусь к Гаю :D

@темы: Ротэм

---

Действительно, Диего, чтоб ты сдох

Вокруг вертятся несколько маленьких вихриков.

Жизнь делится на 3 подвида:

алеф) ты пустыня и в тебе вихрь

бет) ты пустыня и в тебе тишь да гладь

гимель) ты пустыня и в тебе много маленьких симпатичных ураганов местного масштаба.



Ричи меняется на глазах, ацитон почернел... Ронин дал мне в зубы (кулаком, разбив губу, в самом буквальном смысле), теперь рот периодически наполняется кровью. Герой нашего времени (именно Печорин, что примечательно до неприличия), еще один очень плохой вихрь.

Позвоню Марго. Купим гамбургеров и сока, положим в пакет. Поедем на море. Устроим пикник.



Сажусь рядом и чуть сзади, обнимаю за шею, рука свешивается поперек груди. Никто не привык от меня к таким нежностям...

Взгляд Аллочки полностью компенсирует то, как он (еле видно) повел плечом.

Очень подчеркиваю этот, произведенный более для приличия, жест:

- Что есть? Не в порядке?

- Да нет...

- Скажи мне, я уйду.

- Нет...

Он учится быть четче.

Алла учится не трогать чужие вещи.

Я учусь брать аренду за прокат.



Очень болит рука в локте.

Простудилась, уснув с включенным кондиционером.

Как-то смутно... Как через скуку. В такие дни кажется, что жизнь - это шахматная игра, и эта партия, кажется, будет чертовски длинной.

Бля, кто-то жрет моих пешек.

Пойду разбираться.

---

Ричи

Единственным способом от него отвязаться совершенно точно стало пойти наконец послушать, что он хочет.

Разговор выглядел примерно так:

Он (жутко то ли усталый, то ли раздосадованный, с взлохмаченными волосами и каким-то лихорадочным румянцем):

- Я виноват.

Я (скромненько сложив руки на коленях, посверкивая исподлобья глазами и не переставая нагло ухмыляться):

- Хорошо.

Он:

- Ты виновата.

Я (покорно):

- Хорошо.

Он:

- Многое можно исправить.

Я (таким голосом говорят "Окей, и?.."):

- Хорошо.

Он:

- Возвращайся ко мне.

Я:

- ХАХАХАХАХАХХАХАХХАХАХХАХАХХАХАХАХА нет.

Он (устало):

- Я тебе войну объявлю. Войну. С охотой и собаками. Будешь главным призом.

Я:

- А главным противником?

Он (таким голосом говорят "Господи, даже собаке понятно, что..."):

- Тоже ты.



По крайней мере это эстетично.

@темы: Гай

---

Излюбленный постулат Блэка в отношении параллельных пространств

- Кто такой Алон Ахи?! Роковой парень, красавец, любимец женщин! Я мечтаю о нем самыми темными ночами.

Ну и взгляд! Принц поводит плечом и так изгибает бровь, что мне дурно становится.

- Я не красавец, не любимец женщин, и ты уж точно не девочка.

- Ээ?

- У тебя тело девчонки, но на самом теле ты мужчина в женском обличии. Глубоко в душе ты вонючая, толстая и потная, и очень далеко плюешь. Ты из тех мужиков, которые ходят на футбольные матчи в белых футболках, из-под которых вываливаются огромные пивные животы. Из тех, которые матерят все, что видят. Из тех, которые жрут семечки прямо с кожурой из большого коричневого пакета, и в то же время орут своему другу через улицу "Эй, братааааан!!", и все семечки летят изо рта. На самом деле тебя зовут Джеки - это имя водителей такси.

- Наверное, Джеки из тех, что никогда не выходят из своего такси?

- Не-е-ет, ты часто выходишь из машины. Поматериться и побить других таксистов. Купить кофе, и по дороге пролить половину на себя.



Да-а, если Принц действительно смотрит на меня и видит Джеки, то ему можно простить любое безразличие.

Зрит в корень.

запись создана: 17.08.2006 в 22:53

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

чтоб все сдохли

Зачем он это сделал, я не знаю.



Вернее, знаю, конечно. Каждому поступку есть причина и объяснение, и Макс сам мне сказал, что "не хочет терять друга", что "ему слишком странно", и что "это как быть с сестрой".



Какого хрена.



Он сказал мне, Томеру, Амалии, что любит меня, любит по-настоящему, вовсе не как сестру или лучшую подругу.

Почему любить - да, а быть со мной - нет?!



После того, как я по пьяни поцеловала его, мы решили, что попробуем. Меня, не скрою, тянуло к нему, как магнитом - сломался какой-то барьер, я просто взвыла.

Да, мы решили. С бешеными улыбками и блеском в глазах.

Я находилась в раю ровно один день, а потом, когда мы с Люпо подошли к Саду Маньяку, Макс сказал "Эй Алиска, пошли, перекинемся словом", и еще сказал "Слушай, ну это, я так не могу".



Нет, я его не ненавижу.

Я только сижу и часы напролет смотрю в окно, или реву.

Разве тебе одному было странно, это, вся эта ситуация? Думаешь, я не была в шоке? Но я знаю, что время сделало бы свое дело, все бы получилось, ВСЕ БЫ ПОЛУЧИЛОСЬ если бы ты дал этому шанс.

Ты был последним человеком, от которого я могла ожидать такой удар.

И такого удара я не получала еще никогда.

Это даже не ниже пояса. Это ножом в сердце. Перерезая там какие-то ниточки, какие-то веревки, БУКСИРНЫЕ КАНАТЫ.



Когда он так сказал - что, мол, я был дураком, теперь я вижу что зря все это затеял, сделал глупость, был неправ - я сказала только:

- Что?

И вот тогда увидела у него в глазах, что ему тоже больно.

И вот тогда я резко отвернулась, зажала руками рот, брызнули слезы, в горле спазмы, мир вокруг плывет - и ночной город, и огни машин. Срывающимся голосом обронила что-то насчет того, что все в порядке и я иду к Амалии, и зашагала все быстрее и быстрее.

Купила пачку Парламента и выкурила половину за полчаса, сидя на скамейке у проезжей части, в самом шумном месте города. Ведь понятно, что именно там тебя никто никогда не увидит.



Зачем он это сделал, я не знаю.

Странно ему было, ага. А хрена тогда было начинать?!

И почему сразу вот так, без предупреждения, рвать, как собака карман? ДА БЛЯТЬ, я даже логически думать сейчас не могу, не могу ничего понимать и сопоставлять, я могу сейчас только реветь как дура.

Ага, обрадовалась. Счастье ее нашло, блять. ЩАСТЬЕ блять, да лучше б я его НЕ ВСТРЕЧАЛА НИКОГДА, может тогда было бы хуже, но зато я б не сидела бы второй день взаперти и не размазывала бы по морде сопли.



Потом, немного успокоившись, я отправилась на Давид. Это как дом родной.

Там напротив парковой скамейки стоял потрепанный, пыльный, но все же настоящий диван, и еще два кресла.

На диване сидели Ротэм и Люпо, Томер по-королевски развалился в кресле, Равид бегала кругами и попеременно пыталась спихнуть с теплого местечка то одного, то другого, то третьего. Эрик возился с кальяном и как обычно без передышки травил анекдоты, Мали о чем-то шепталась с Тали в уголке...

- Привет, - как обычно улыбнулась я, и плюхнулась аккурат между Лэйбелем и Люпо.

Дальше все по накатанной дорожке. Смех, кальян, подколы, ругань. Борьба Советского Союза Равид-Элис и Соединенных Штатов Ротэм-Люпо за диван. Хохот, визг.

Пришел Макс.

Хохот, визг. Сигареты. Макс злой. Сидит далеко, с Серебряным.

Кому какое дело?

- Паэр, или ты отдаешь мне ботинок, или я снимаю второй, и...

Не договариваю, подрываю с дивана (освободившееся место под солнцем тут же проворно занимает Ротэм), с хохотом и в одном ботинке преследую Паэра, восхищенно орущего и петляющего с моей обувью по всему Давиду...

Все отлично.



Когда Макс уходил, он хотел меня, как обычно, на прощание поцеловать, но я отвернулась.



И как только он скрылся из виду, перестала притворятся.

- Эй, ну-ка иди сюда, - позвал уже давно обо всем догадавшийся Томер.

- Оставь, - устало отмахнулась я.

- Я тебе щас как оставлю кирпичом по башке, - привел он свой главный аргумент.



Удивительно - в самые трудные моменты я с поразительной закономерностью нахожу себя рядом с Романо.

Усадив меня к себе на колени, Томер начал говорить и объяснять.

Что это не так-то просто, и Макс сейчас сам не знает, чего хочет.

Что, может быть, ему нужно время, чтобы разобраться в себе.

Что я - самая дорогая ему девочка на свете, и что бы не случилось, он всегда будет меня очень любить.

Что для Макса я такой Томер в юбке, а это говорит очень многое - ведь они самые настоящие Друзья, и мы с ним тоже, я должна его понять.

Что для Макса всегда существовала только я, никакая другая баба ему и не нужна вовсе, я всегда останусь для него одной-единственной.

Что мы вообще либо поженимся, либо останемся лучшими друзьями на всю жизнь, потому что у нас очень особенная связь.

Что все будет хорошо, пусть только пройдет немного времени.

Теребя веревочный браслет на его дочерна загорелой руке и уткнувшись носом во вкусно пахнущее плечо, я отвечала, что он, конечно, прав, но почему Макс не дал этому даже шанса?

И почему все это мне говорит Томер, а не сам Макс?

И почему он хотя бы не сказал "извини", почему не выказал минимального участия, ведь он видел, как мне плохо.

И почему все так.

И что пусть он вернется.

Томер гладил меня по голове и шептал хорошие слова.



Потом до рассвета мы травили байки, развалившись на диване, в кресле и на ближайшей скамье. Казалось, что не так уж все и плохо.

- Ты же в любом случае всегда часть семьи, - улыбнулся Томер.

Никто, конечно, не понял, а мне стало приятно и тепло.

Только не хочу я быть частью семьи... так.



Не знаю, когда я теперь вылезу из дома.

Когда снова включу телефон.

Интересно, что он сделает, если я вот так исчезну?

На неделю, на две, или больше.

Что скажет, сделает?

Скажет что-нибудь?

Сделает?..

---

На дурацком колпаке бубенец разлук

Оо, эта беспросветная банальность главных героев.

Оо, этот запах жаренного мяса и гнилой листвы.

Оо, это понимание с полуслова и максимальная, почти идеальная телепатическая связь.



Оо, как прекрасно это чувство, живущее в животе смутным ощущением, что что-то я пропустила, не заметила или плохо поняла.

Оо, это прелестно - ведь Джеки со своим большим пакетом маленьких орешков все равно однажды до этого дойдет.

Очень писклявые и удивительно пыльные котята; банный пар, от которого кружится голова и срочно нужно на воздух; кладбищенские истории про насмерть замучившую 139 светловолосых женщин Салтычиху, что была в последствии заживо заперта в земляной яме, и прожила там 35 лет на хлебе и воде.



С тобой покорной стала, бросала пяльцы вон.

Хреновое начало. Брусчатки мерный звон,

и какого черта небо есть больше, чем всегда

а никто не видит.



Обеты высохли. Клялась сама себе

что, мол, отныне краткость, только краткость.

Тростник полег.

Мужской ремень,

перчатка,

оберег.



К берегу, покрытому горячими камнями

Ноги не несли. Вела рука

держащая так крепко и спокойно

как может только братская. Туга

была под сердцем тетива.

Горячий камень,

острова.

Слова и черт их побери.

Он дал и крикнул: "Не бери!".

---

Задавай меньше вопросов, Гермиона, и услышишь меньше вранья

День рождения Амалии.





В программе:

- 16-тилетие Амалии как данность

- Алисон налакалась

- про выпускника Элирана

- Марго и как она грустит

- как Алисон имела тупость поцеловать лучшего друга

(в первый раз в жизни№"&%^@ Я прошу это где-нибудь записать)



Началось все рекордом логичности - с утра.

Мы с Мали, предвкушая вечернее празднество по случаю ее дня рождения, отправились за покупками. Благодаря чрезвычайному положению, на протяжении месяца подавляющего жителей и легкую промышленность славного города-порта, цены на рынке дружно ухнули вниз, и на 100 шекелей мы обе отлично оделись практически с ног до головы.



Вечер начался в полночь. Причем на Давиде, что символично.

Я появилась там с Амалией и тут же обнаружила себя в толпе орущих поздравления людей, большую часть которых не видела добрый месяц.

- Оп-па! - Рявкнул над ухом знакомый наглющий голос, и, обернувшись, я увидела улыбающегося Томера.

- Иди нахрен, - засмеялся кто-то рядом с ним, и Макс, Макс с отросшими волосами и своей вечной цыганской внешностью, подхватил меня и закружил.

Была тут и Марго, и вечно юмористически настроенный Эрик, и недавно вернувшийся из Австралии Серебряный со скейтом, и флегматичный Люпо, и Тали, приготовившая Амалии настоящий большой торт со свечками.



Невероятно радостное чувство - находится в толпе людей, по которым жутко соскучилась и которых до обморока рада видеть. Мы с Максом по традиции не желали друг от друга отлипать, вытрепывали один другому важные новости, мелькали между знакомыми, говорили всем привет. Томер обходил меня за два метра из-за босоножек с каблуком - у него с этой моей обувью старые счеты.



Была с нами и Натали (бишь всеобще любимый кальян), и много денег, которые Мали потратила на предмер выпить. Мне, как известно, испокон веков хватало чайной ложки, поэтому после трех профессионально разбавленных рюмок все святое в мире просто перестало существовать.

Помню, часть нашей веселой компании отправилась на Зив купить еды, а мы - я, Амалия, Марго, Дина, пара выпускников (Элиран, на пример) - остались на Давиде. Именно тогда появился Ричи с приятелями.

- Йоу, Грейхаунд, зацени! - хохотнула Маргарита, когда Гай подошел достаточно близко, чтобы услышать ее возглас. - Старые знакомые.

Я, прикрыв морду ладошкой, усиленно делала вид, что меня тут как бы нет. Кажется, на Прудникова подействовало - поздравив Амалию и вручив ей в качестве подарка пачку Парламента, он и еще два незнакомых мне парня быстренько умотали оттуда к чертям собачьим.

Вот это было везенье, так везенье!



Кстати, немного о Элиране.

Это такой выпускник Ирони. Когда мы были в десятом, он соответственно был в двенадцатом и дружил с Мали, а меня (совершенно взаимно) на дух не выносил. (Амалия любит утверждать, что это лишь потому, что я досталась Кори Айнхорну, а не ему.)

Ссорились мы громко, прилюдно, с удовольствием - у обоих во время этих традиционных переругиваний на лице был написан такой кайф, что любо-дорого смотреть. Помнится, раз или два Элиран даже хотел со мной помириться, но я, оседлавши искрометную кобылу сарказма, уже не выпускала поводья из рук.

- Оо, наш самый крутой в мире старшеклассник снизошел до того, чтобы протянуть маленькой Грей перст мира? Оо, где мой носовой платок. Оо Элиран, мне так приятно... ДА ИДИ ТЫ К ЧЕРТУ СО СВОИМ ВЫПЕНДРЕЖЕМ, ДЕБИЛ!

А когда в мирном настроении была я, он платил той же монетой.

Так как вчера, на сим великом празднестве, я, как уже упоминалось, была хмельна и потому беззлобна и общительна, мы умудрились помириться.

Первой, конечно, полезла сентиментальная Грей.

- Хэй, Элиран. Слушай, давай помиримся?

Он смерил меня с макушки до носков презрительным взглядом.

- Обращайся, когда протрезвеешь.

- Эй-эй, я во всем отдаю себе отчет.

И вот, как-то так, слово за слово, теперь у нас вроде мир, благодать, приятельничество. Амалия смотрела на процесс подозрительно большими глазами...

На протяжении всего того времени, которое мы провели, развлекая своим обществом выпускников (час, если не больше. Народ очень обстоятельно покупал еду), мы с Элираном вели на публику интеллектуальные беседы.

- Грейхаунд, а вот скажи, почему ты с незнакомыми людьми такая злая? У тебя что, травма детства на этой почве?

- Не думаю, скорее, это такая отличная черта характера. Понимаешь, так интереснее.

- Объясни, не понимаю.

- Ну, обычно отношения между девочкой и парнем делятся на 3 подвида - любовь, дружба и безразличие. А вот наши с тобой отношение? Я тебя не люблю, ты мне даже не нравишься, мы не друзья, но ты никогда не был мне безразличен. Видишь, как интересно? Что-то новое...

- Уу, кто этой дуре в апельсиновый сок долил еще Финляндии?

И все в таком роде.

Элиран был уверен, что я практически готовенькая и, проспавшись, ничего не вспомню - так и говорил. Но ХА-ХА ему, он не знал, что я все помню практически всегда. Я запомнила один классный вопрос:

- Алисон, вот ты пьяная... Может, ты мне ответишь: какого хрена Айнхорн, а не я?!

Хах, в цитатник.



К сожалению, Томер покинул нас дюже рано - распрощался еще часа в два, ибо на завтра (то есть на сегодня) ему нужно было рано вставать на работу.

- Опа! Это где ты работаешь, интересно?

- В банке, - выпятил грудь Томер.

Люпо страшно оживился:

- Хэй, можно заглянуть к тебе в гости на работу? Я буду помогать тебе открывать сейфы.

- Да, с пистолетом за пазухой.

- И черным чулком на голове.



Эрик и Серебряный развлекали публику длинным уморительным рассказом про то, как родители Серебряного, отсылая того на лето в Австралию, грозились очень обидеться, если сын вернется девственником.

- Прямо не знаю, как теперь домой возвращаться, - разводит Сильвер руками. - Я в Хайфе уже два дня, и все по друзьям шляюсь, не знаю, как матери на глаза показаться - сразу засечет, что провалил задание.

Эрик всплеснул руками, вытаращил глаза и как понес:

- Сильвер, дружище, а на что друзья?! Обратился бы ко мне...

Серебряный округляет глаза, встает с травы и быстро-быстро пододвигается поближе к Марго.

- Да я не в том смысле, - отмахивается Эрик. - Я говорю - у меня ж талант попутки ловить! Давай руку, щас мы с тобой как пойдем, как поймаем попутку...

- Ты что гонишь, перед тобой в прошлый раз даже пустые такси не останавливались. Даже автобусы!

- Молчи, женщина! Много ты знаешь об Австралии!



Марго и Амалия должны были ночевать у меня. Ну, это, конечно, такое кодовое название - ночевать. По причине того, что живет далеко от всех остальных, Марго желала в сегодняшний вечер гульнуть на славу и подольше, а потом, чтобы не возвращаться домой, завалиться спать у меня и не нервировать своим потрепанным видом родную матерь.

Не знаю как для остальных, но для меня давно не секрет, что Маргарита положила глаз на нашего дорогого Люпо. Невооруженным глазом это заметить сложно, до достаточно хорошо изучив Марго, тайное становится явным.

Кажется, сегодня был не ее вечер - когда совершенно распрощавшиеся с крышей Эрик, Тали и Амалия затеяли игру в бутылочку, выяснилось, что Идану по душе Дэби.

Святое дерьмо!

Марго - это какое-то тайное таинство, доселе неизвестный природе сплав спокойной наивности и последней стадии развязности. Это не двуличие - скорее, раздвоение личности - но нередко ее обычное нагловато-веселое состояние затмевает другое, чистое и задумчивое.

Вот когда Люпо сказал про Дэби, я увидела ее ангельское лицо. Печальное до слез.

- Это не то, чтоб я его любила или что-то там, - рассказывала она мне хриплым голосом уже на рассвете, когда мы засыпали у меня в гостиной, - но, вот я не понимаю, почему Дэби? Почему все так любят эту заразу? На нее даже Лапочка заглядывается, а это вообще последняя стадия.

Н-да...

Ах, Дэби, Дэби. Она и Анат (подружка Элирана, из нашей параллели) - ярчайший пример опьяненных молодостью и открывающимися альтернативами девчонок-мух.

Долгая история.

Забыла имя.



Часам к четырем утра группу стойких можно было пересчитать по пальцам.

Остался Паэр, жаждущий непременно проводить сегодня Маргариту до моего дома, сама Марго естественно, Амалия, клеящаяся к некто Надаву, человек пять выпускников, и мы с Максом.

Странное дело - до тех пор я не только не протрезвела, но и чувствовала себя даже менее вменяемой, чем накануне. К высококачественному алкоголю прибавилась еще и ацкая усталость, и блаженная лень - как-то совершенно ничего не хотелось делать, кроме как лежать у Макса на плече, созерцать медленный восход и кусок его прически.

- Да я тебе ставлю столько угодно - она сегодня у тебя ночевать не будет.

- Ахаха, Макс, ты такой подонок... Ей же 16.

- И ты думаешь, она этим сегодня не попользуется?

Хихикаем...

- Хрена себе, время уже полпятого. Все, мне пора.

- А что?.. Не уходи!

- Хх, пьяная сентиментальность. Мама встает в пять. Я с тобой завтра поговорю... Ну, в смысле уже сегодня.

- Не уходи, - вдруг шепчу прямо в губы, обнимая его за шею. - Потом... я не буду пьяной.

И в этом месте мы целуемся.



ДЖЕКИ&%$^%

Человек, целующийся лучше всех на белом свете - это Томер Романо, это всем известно. Этот закружит голову всем девочкам Нэве-Шеанана (как минимум) так, что те даже старушками вспоминать будут. Это как некоторые рождаются с талантом рисовать или чинить карбюратор, так вот и у Романо свой талант.

А все равно с Максом был, наверное, лучший мой в жизни поцелуй.

Коротко-коротко, потому что с меня враз весь хмель сошел, зато так по-настоящему и тепло-тепло вокруг, а на губах теплее всего, как будто кофе пьешь.

А потом я за шею его обняла, и вижу полоски на волосах и рубашке: желтые от фонарей, черные от теней деревьев. И снова зашептала:

- Я тебе потом скажу что ничего не помню, только ты мне не верь.

- И не собирался, - хмыкнул Максим.



Как и следовало ожидать, Амалия дома не ночевала.

Когда на рассвете мы с Марго пришли ко мне домой (Паэр таки имел счастье проводить свою новую даму сердца, хх), она еще оставалась на Давиде с Элираном, парой его друзей и подруг, и Надавом.

- Вы идите, я буквально через 15 минут подойду, - напутствовала именинница.

Аа, щас. Домой мы пришли, постелили 3 спальных места перекусили, умылись и переоделись... Завизжал мой чертов сотовый - вот у кого голосовые связки - сымэсочка.

"Я ночую у Надава, не ждите".

Если Амалия справляет день рождения, то от начала и до конца.

---

А главная новость заключается в том

Что Алон Ахи сегодня приехал из Германии, и привез мне плакат немецкой сборной 2006!



Я это даже не комментирую, потому что тот факт, что Принц мог вот так просто купить мне подарок (ДА ЕЩЕ ТАКОЙ), пагубно воздействует на мою речевую систему и циркуляцию воздуха в мозгу.

---

Никто не виноват, что девять на два не делится

Поздняя ночь, в доме все спят. Я лежу у себя, ночную темноту рассеивает только настольная лампа да свет уличного фонаря. Читаю Андерсена, "Колокольный омут".

Умиротворение. Нирвана. Тишина.



Которую просто до неприличия нагло и резко прерывает вой мобильника (давно пора убрать со звонка похоронный марш).



Я вообще готова убить любого, кто звонит мне тихим вечером и прерывает мои милые домашние занятия, но когда этим кем-то оказывается Гай Ричи, я, как выяснилось, от переизбытка возмущения просто теряюсь и забываю материться.

- Алло.

- Привет.

- Вечер добрый. Чего надо? Я сплю вообще-то.

- Спишь? Не может быть.

- Представь себе... - следует непроизвольный зевок.

- О, ну извини. В любом случае, я хочу с тобой поговорить.

- Гай, черт поб... то есть о, Мерлин... Ты, честное слово, достал.

- Хах, сегодня ты недееспособна. Завтра?

- Все что угодно, только оставь меня в покое...

- Окей, последний вопрос, и можешь продолжать спать. Дай мне телефон Мали.

- Чт... Ооо, пиши...

Диктую ему телефон. Благодарит, отключается.

Дегенерат, ему повезло, что дома все спят и я была слишком усталой, чтобы на него рявкать.



Примерно через четверть часа я уже приканчиваю "Омут" и собираюсь начать "Улитку и розовый куст", как вдруг снова пищит эта электронная сволочь.

Мали, сымэска.

"Срочно мне позвони! Тут такое!"

В общем не знаю, что там такое, но раздражают они меня оба, уснуть не дали, приходится теперь тут сидеть.



А завтра рано вставать - едем с Амалией покупать шмотки на завтрашний вечер. У нее 16-го день рождения, и девчонка собирается гулять всю ночь, причем примерно всем городом... Включая, помимо прочего, ее нового приятеля Гаюша.

Черт побери, то есть о, Мерлин, на что мне снова видеть эту рожу? Вернуться-то я к нему могу только при условии, что он прилюдно встанет на колени и поцелует мой ботинок, это всем понятно. То, что он этого не сделает, тоже всем понятно, так какой у нас с ним может быть разговор?

@темы: Гай

---

Никто не может спать, когда с ним хочет поговорить Гарри Поттер

На чистом и бледном лице, окаймленном чуть длинными вьющимися каштановыми волосами, хитрят зеленые глаза.

Тонкая рука с белыми пальцами (и на них - обкусанными ногтями) тянется за ухо, поправляет сбившееся голубинное перо. Теперь оно стоит торчком, как и положено.

- На сегодня я индеец, - провозглашает Ильюша. - Мерси.



Фактически я познакомилась с Ильей в восьмом классе, но знакомы мы были всего день, и успели благополучно друг друга забыть. Теперь, благодаря Мали и частично Матвею, встретились снова, с той лишь разницей, что теперь у меня хватает мозгов распознать в этом семнадцатилетнем старшекласснике совершенно краснокнижную личность.

Прирожденный философ и идеалист, под завязку набитый сумасбродными убеждениями, революционерскими теориями и планами по захвату мира. Курит Мальборо и ни за что не станет есть белый шоколад, потому что это, по его словам, и не шоколад вовсе. Учится в Ирони Гимель на класс выше нас, сводит с ума учителей, доводит до истерических припадков директоров, замучал школьного психолога и взвешивает вариант публичного признания в любви мадам Жаклин Клайн.

Не завязывает шнурки кед и ходит только в рубашках с длинными рукавами. Было высказано предположение, что он либо колится, либо режет вены, но Илья сказал, что чтобы опровергнуть глупые домыслы представит миру свои руки, но только единожды. Спустя полчаса, подумавши, закатал рукава снова и протянул мне руку.

- Рисуй, - сказал мне и моему фломастеру, и мы стали рисовать.

С девочками общается очень выборочно, считая, что большинство из них пригодно лишь для физического удовлетворения. Если в ближайшем окружении мелькают особи женского пола, значит, Илье с ними интересно.

Мы с ним проводим словесные баталии, вечером, на скамейке возле Амалькиного подъезда. Мали и маленький Антон только стоят, укоризненно качая головами, и все время спрашивают: "Что такое индифирентность? Что значит антидепрессант?".



Такие люди на вес золота и единочны на счет.

---

АХАХАХА такое даже не снится

Сегодня утром, после весьма интересной ночи (отдельный пост, никак иначе) продрала я глаза в девять часов. Разбудил противный писк пришедшей сымэски. Нащупав на полу в груде одежды мобильник, приплюснутыми глазками стала разбирать написанное (причем сначала минуты две врубалась, на каком языке пишут). Когда до меня дошел смысл, я вскочила с кровати как ошапаренная, подорвала просто с ровного места и бросилась к телефону, не вписываясь в косяки и расшвыривая элементы меблировки.
Писала Амалия. "Меньше надо было вчера весело проводить время с индейцами! Я подружилась с Гаем. Он о тебе рыдал. За подробностями обращаться ты знаешь по какому номеру"...

Отбросив мои комментарии на протяжении разговора, вот, что рассказала Амалия:
"Ну, значит слушай. Гай, Нир, Матан и Рой появились на Давиде уже поздно, в пятом часу. Мы с Тали и Шани с ними поздоровались, они к нам подсели. Знаешь, Гай ходил с таким лицом... Ну, как будто его собаку сбила машина, и в то же время он выиграл кучу денег. То ржал и веселился, то вдруг становился такой тихий, задумчивый, забитый... Если бы его не звали Гай Прудников, я бы сказала - что-то в нем изменилось.
Но это еще цветочки. Ягодки начались, когда часов в пять мы отправились домой. Рой ночевал у Гая, Матан живет в нашей стороне, ну и я тоже пошла. Получилось так, что Рой и Матан шли впереди, а мы с Ричи сзади на приличном отдалении (вне досягаемости звука, что главное).
Ну, говорили про разное... Тёк какой-то вялый разговор, потом завял, и я просто замолчала и стала ждать, когда же прозвучит твое, Грей, имя.
Ждущему да воздастся! Ежу было понятно, что его что-то просто гложет изнутри, и ему очень хочется с кем-то об этом поговорить. То ли он не решался говорить об этом с друзьями, то ли просто вечер был такой, но Гай сказал:
- Слушай, Мали, ты же Грейхаунд знаешь?
Алис, мысленно я уже плакала от смеха. Я ржала, как полковая лошадь, но только мысленно. На самом же деле я, старательно пряча улыбку, сказала:
- Кто ж это недоразумение не знает. А что?
Гай помолчал, пнул камешек.
- Прикинь, бросила меня.
Я все еще была нейтральна, как Швейцария. Отвечаю:
- О, ну, случается.
- Случается?! - взвился он. - Может, у кого другого! А ты что, ты знала об этом? Что мы с ней вместе были?
- Хах, ну вообще-то да, - хохотнула я. - Мы с ней лучшие подруги, чего ж ты ожидал.
- И что она тебе рассказывала? - спросил он эдак ревниво.
Тут я, конечно, позволила себе слегка ухмыльнуться, и сказала листьям на дереве:
- Ну, вообще-то ничего особенного... У меня память плохая, быстро забываю. Но то, что при вашем последнем разговоре ты сказал, мол, она к тебе обратно как всегда на четвереньках приползет - уж это я помню отлично.
- А ты что думаешь? Так и будет! - Прудников на глазах терял остатки самообладания.
Я откровенно заржала.
- Алиска? На четвереньках? Да брось ты, ты же и сам в это не веришь. Может, раньше она когда и унижалась перед тобой. Но сейчас, по-моему, уже произошел какой-то критический переломный момент, когда вся эта обсессия кончилась. Разлюбила, видимо.
- Да ты что! Я уверен, что это ее характер, она со всеми так себя ведет.
Тут я, Грей, снова заржала ему лицо. Такого самоуверенного - и смешного в своей глупой самоуверенности! - человека я не встречала давно.
- Ох Гай, не знаешь ты ее, совсем не знаешь. Ты, может, единственным человеком на свете был, ради которого она пустилась во все тяжкие. О себе забыла, о гордости своей холеной - вот как тебя любила, по-настоящему. А ты что? "Размазня ты, Грейхаунд, вечная моя фанатка, вылижи, пожалуйста, мой ботинок..." Не знаю, как она вообще так долго выдержала с тобой. Наверно, для нее такое отношение дикой пыткой было. Вот и решила, что не стоит оно того, и ушла.
Алиса, сейчас, как на духу - знаешь, как он выглядел после этих моих безразличных слов, которые я говорила как-бы между делом? Да он глаза опустил, закусил губу, и идет, руки в карманах. И, знаешь, когда говорит - такой голос, какой бывает у человека, который в уме знает правду, а верить все еще не хочет, и отмахивается от нее.
- Уйти-то ушла, а только вернется, - сказал он в конце концов, но, правда, без особой уверенности в голосе. Как будто сам себя эдак уговаривает. - Вот увидишь, Амалька. Да как она может меня забыть? После всего, после стольких лет. Да она же с Лэйбелем трахалась и меня представляла!
И вот тут меня пробило на дикий ржачь.
Алис, спасибо, что вы есть. Я уже давно вот так, от души, по-настоящему не смеялась.
ДА У НЕГО ПРОСТО НА ЛБУ БОЛЬШИМИ ПЕЧАТНЫМИ БУКВАМИ ПРОСТУПИЛА НАДПИСЬ "МНЕ ОЧЕНЬ МЕШАЕТ ТОТ ФАКТ, ЧТО ГРЕЙХАУНД СПАЛА С ЛЭЙБЕЛЕМ". Знаешь, когда новый дом строят, на него вешают такие гигантские тряпочные плакаты, и там красным по белому написано название компании, строящей сей небоскреб? Так вот, ТАКИМИ буквами.
У меня еще была мысль ему сказать, что к вам с Ротэмом вообще нельзя применять прошедшее время, но потом подумала - ну его, еще вены вскроет.
Короче, подруга, сто баллов! Зацепила ты его, как-то, чем-то - зацепила. Наверное то, что ты можешь его оставить, отказаться от его светлого лика, было последней вещью, о которой он думал, которой опасался.
А сейчас он иногда выглядит каким-то странным. У моей матери алоэ а подоконнике растет, и иногда, когда его забывают поливать, начинает вянуть - вот точно, такой он был. Завядший."

Вот, что рассказала Амалия этим утром.

@темы: серпантин, Гай

---

Вчера ночью в красном платье

О да, я сделала это настолько же специально, насколько... насколько... короче совершенно специально!



В закатную пору отправились мы с Амалией и Тали по магазинам. Война, бомбежка, надо отвлечься. Посидели в кафе, проели все мои 50 шекелей. Девки вдобавок еще прожгли взглядами пару дырок в футболке рядомсидящего парня, смутно напоминавшего Рональдиньо (только с нормальными зубами) - я, будучи мужней женой, не могущей позволять себе такие поползновения, только злорадно ржала, когда к Рональдиньо подсела девушка.



После, уже по дороге на Давид, Тали приросла к месту у огромной витрины шанти-магазина. Вошли.

Чего там только не было! Янтарь, малахит, камешки, восточные тряпки, цветастые юбки, платки, ожерелья... Я была в каком-то странном настроении, поэтому не очень сопративлялась всей этой оргии покупок, и в конце концов Тали вышла из магазина в новом коричневом сарафане (переоделась прямо в раздевалке), а я - с платьем в пакете.

Оно было красное. Не очень броское, но яркое, вызывающее - красное платье с тугой талией и свободным подолом до колен. Вверху петляло немного бисерной вышивки, но это была определенно не суть. Суть была в том, что оно было летним, легким, хбшным и цвета любви.



Когда мы наконец вырвались из тряпочных сетей и пришли к остальным на Давид, приближалась полночь. Что там творилась - это просто ни в сказке.

Площадь была окружена машинами. Дверцы распахнуты, в каждой играет музыка, слышатся веселые голоса, смех. Это, как несложно было сообразить, выпускники Ирони Гимель - среди прочих мелькал Кори Айнхорн, которого буквально в эти дни призывают в армию.

В дальнем краю на качелях обосновался Маугли, облепленный девочками: под деревьями Томер с Люпо, Эриком и другими раскуривал кальян: Ротэм с Шахаром играли в бридж (?!) с двумя незнакомыми парнями: неподалеку от выпускников сидели, ха-ха, Дуди, Нир, Гай и прочие.

Проходя по направлению к друзьям, я просто не могла не миновать скамейки Прудникова (и с каких, интересно мне, пор он вообще посещает Давид?!) - и слава богу, что не могла. Оторвавшись на некоторое время от процесса обнимания нового платья, я подняла глаза и увидела - мать моя женщина!

- Хэ, смотрите кто тут! - оскалился Эдо Даан.



Ну и соскучилась я по этому парню! И по стоящему рядом с ним Нэнэ, который, кажется, слишком сильно вытянулся но все так же краснеет пятнами при каждом удобном случае.

- Однокласснички! - возрадовалась я в ответ. Мы очень мило и воспитанно поздоровались, обменялись парой ничего не значащих вопросов. Я была жутко рада их встретить, и осталась бы с ними подольше, если бы неподалеку не сидел Гай, вперивший в меня взгляд а-ля "Быстро перестань дышать, я приказываю".



Прудников сам, кажется, еще не понял, в какую ловушку сам себя загнал.

Идиот, прости господи. Он сам, по собственному желанию разболтал всем своим друзьям и приятелям, что мы с ним вместе. Легендарная новость, как искра в стогу сена, подняла вселенский пожар и ветер разнес огонь по городам и весям - уже за несколько дней про нас узнали все.

Теперь пожалуйста, сам заварил, сам расхлебывай: обьясняй своим друзьям, почему вы с Грейхаунд расстались. То есть обьясняй, что она тебя бросила. И уже можешь идти резать вены, потому что по твоему злющему взгляду понятно, что тебе до ужаса ненавистна мысль о том, что ты обижен.



И тогда я поняла, чего мне сейчас не хватает.

Подошла, села рядом с Лэйбелем, зашептала ему на ушко. Ротэм вздрогнул, попросил подменить его в игре, пошел со мной.

Легко касаясь пальцами его ладони, спустя четверть часа мы снова появились из ближайшей подворотни, только теперь я была в красном платье.



Вчера ночью в красном платье

тебя нужно представить суду

за политическую измену!

А пытаться завести с тобой беседу

это как прыгнуть в пустой бассейн

Грейхаунд



Любимая песня моей идеи-фикс. Бывшей, черт возьми.

Ведь это классика, класика, классика!



И да, когда мы после непродолжительного уединения вновь появились на Давиде, а на мне вдруг было красное платье - Эдо и прочие засвистели и заулюлюкали, кто-то даже смешно рявкнул: "Ротэм с Грейхаунд - это не лечится!". Наши, уже привычные к таким поворотам судьбы друзья не очень обратили внимание, а я была счастлива - я наконец нашла способ обыграть последнюю из наших общих традиционных песен (традиции. Традиции - чтим), и к тому же имею полное законное право расчесывать волосы Сладкого когда и сколько хочу.

---

Не тысяча и не семьсот

Я обрезала джинсы на три пальца ниже колен маникюрными ножницами, по рваной бахроме побежал древний славянский узор из расписных цветов, выше чернилами дневника Тома Риддла растеклись слова, всякие.

Ротэм старательно вырисовывал черное сердце, левой рукой отпихивая нос лезущей под руку собаки - бездомная шавка, прицепилась, пока шли. Может она потерялась, и теперь не знает как вернуться домой. Но выглядела счастливой, и мы кидали палки, а она бежала за ними и приносила.

Лэйбель сидел на корточках, смеялся, а шавка врезалась в него с разбегу, клала передние лапы на плечи и он, теряя равновесие, падал.

И когда я подавала ему руку, чтобы помочь встать (сам не мог - слишком смеялся), резко тянул на себя.



Я купила две новых рамки для фотографий, купила ему три дня отдыха и времени. Знаю я, что не быстро делаются такие дела.

Если б можно было, научила б его слушать Танцы Минус, про всякие там "Путь, млечный но можно свернуть, что-нибудь там обогнуть, взять все и перевернуть. Жуть".

- Alice aren't you frightenung?

Бу! Глаза сверкают в темноте хайфских подворотен и матовом свете таких же фонарей.



Не могу точно говорить. Есть мнение, я вообще разучилась быть честной и понятной. Говорить прямо и нормально, все что происходит, это уже не то, это уже не требуется.



Так-что я хочу: губы как у Анджелины Джоли, ноги как у главной героини фильма "Друзья Яны", мозги Алона Ахи, обаяние Паэра, скулы Джони Деппа, взгляд Джонатана Рис Майерса, фразочки Виктора Рахманина, политическую обстановку Швейцарии, непосредственность Кофе, виртуозно материться как Мобиус, задницу Шири Меллер и видиотеку Ленки Кузнецовой.

В номер 437, пожалуйста.

И чайник.

---

Тем временем в окрестностях Зихуантонехо

Как-то недавно.

- Шахар, ты своим рассказом о проблемах группы привел меня в такое тоскливое состояние...

От ближайшего столба тут же отлипляется складная черная тень:

- О, что я слышу! Шахар, поди сюда. - и дальше на одном дыхании, с очень спокойным лицом - Я открою тебе большую тайну: на самом деле ты не хочешь, чтобы Алис пребывала в тоскливом состоянии, потому что когда она пребывает в тоскливом состоянии, я пребываю в нервном состоянии, а когда я пребываю в нервном состоянии, в тоскливом состоянии пребывают вообще все вокруг.



Шахар моргнул.

Я моргнула два раза.

Ротэм откинул со лба прядь и ушел.



Женюсь.

---

Бархатная вода

Мать не очень хотела отпускать у меня в пресловутый древний город - видимо боялась, что я потрачу слишком много денег. Но соблазн провести несколько дней в праздном безделии был слишком велик и сладок - не смотря ни на что, я все же рванула в столицу, и провела три замечательных дня, свято следуя распорядку: встань, позавтракай, попристовай к уборщикам на твоем этаже, отправься на восьмой загорать, потом снова спустись в лобби в ресторан, потом можешь до ночи сидеть и пялиться в трехметровый телевизор, или снова загорать...



Никто не доставал идиотскими предложениями погулять по старому городу и посетить Стену Плача, никто не стоял над душой, никто не нервировал - просто рай и благодать, эти три дня определенно пошли мне на пользу.

Снова разговаривала с Симусом - она связалась со мной уже из аэропорта, улетала на родину, встретиться так и не пришлось...



Еще от меня чего-то хотел Гай. Разговаривали с ним ночью, по телефону, матом. Я, размахивая руками и разбрызгивая всюду пену из ванной, от души фыркала на его "Ты ко мне всегда на коленях приползала, приползаешь и еще приползешь".

Нет времени и желания подробно описывать то, что хотел довести до моего сведенья этот человек. Наверное просто то, что он - царь и бог. А тот факт, что я его оставила - это у меня временное помешательство, и если, когда я снова приползу к нему на полусогнутых просить прощенья и любви, я буду делать это так, чтобы он поверил - он меня даже, может быть, примет назад.

Идиот, прости господи.