сколько глупостей и вздора написал я, нимфадора
Макс все время ноет.
Честное слово, этот человек ноет минимум 80% из того времени, которое я с ним провожу - а провожу я с ним уйму времени. Очень много. Слишком много.
Наверное, дело в том, что он такой человек: сейчас я припоминаю, что уже тогда, когда мы познакомились - а было это пять с лишним лет назад - он любил поныть.
Да, у него нелады с родителями - но много ли на свете семнадцатилетних мальчишек, у которых с родителями лады? Его раздражает то, это и вон то. Его раздражаю я. Его злит, что люди в мире не такие, какими, по его мнению, должны быть.
Однажды, недели эдак три назад, сложилась одна ситуация... После того случая я впервые задумалась о том, правильно ли поступают власти, запрещая людям носить за отворотом ботинок мини-топорики. И еще подумала - как тяжело терпеть людей, любую мелочь принимающих слишком близко к сердцу.
Мы были в дешевом пабе в нижнем городе - черт его знает, как нас туда занесло, я точно не помнила, потому как еще дома нахлебалась коньяку. Человек было эдак шесть. Среди них - незнакомая девушка... Хотя у меня бы назвать это чудо девушкой язык не повернулся. Блондинка - в лучшем случае. Причем тяжелый случай.
Еще была Равид, и я, как всегда в ее присутствии, была в особенно хорошем настроении: шутила, смеялась, рассыпала присутствующим комплименты, специально для Равид говорила голосом сицилийского наркокурьера Пабло... С незнакомой блондинкой я тоже говорила; сначала она застенчиво прятала глазки, потом вошла во вкус и тоже стала веселиться вместе с присутствующими. Я несколько раз проехалась по цвету ее волос и длине ногтей, и всем эта шутка пришлась по вкусу, а она засмеялась и раскраснелась.
Когда мы, наконец, собрались уезжать, пустых стаканов и рюмок на столе было великое множество. Направляясь к машине, я взяла было Макса за руку, однако он резко ее вырвал.
И тут началось. Да как ты себя ведешь, нервно выкрикивал Макс. Как ты разговариваешь, как ты с людьми общаешься.
Я, правду сказать, стояла, словно в землю вросла.
- Макс, у тебя розовые таблетки в косметичке закончились? Что ты от меня хочешь?
- Ничего! – рявкнул он и рванул дверцу машины. Однако я его остановила, ведь, черт возьми, если он в чем-то меня обвиняет, то пусть хотя бы будет добр объяснить – в чем.
- Ты совсем не знаешь эту девчонку, но с ходу подключаешь свой долбанный сарказм и начинаешь над ней смеяться! – скал Макс, когда наконец снизошел до объяснений. – Я уже не говорю о том, как ты подкалываешь Леона, да и вообще всех и каждого. Ты знаешь, меня недавно спросили – мол, а чего это Грейхаунд ведет себя, как фрик? Это было когда вы с Равид разыгрывали на Зиве бой на шпагах. Как идиотки. И, знаешь, я просто не знал, что ответить. А хотелось сказать – да, брат, она ведет себя, как дура, не знаю, что на нее нашло.
- Да пошел ты к черту! Ты прекрасно знаешь мой характер! Я, черт возьми, всю жизнь дурачилась – и собираюсь продолжать!
- Тебе восемнадцать лет!
- Круто! А я все равно веду себя, как ребенок, правда? Так послушай и запомни: если тебе мешает то, что я рву ветки и сражаюсь с Равид на шпагах посреди улицы, если тебе мешает то, как я разговариваю, как я смеюсь, как цинично я шучу: у тебя проблема. Я прекрасно знаю, к каким девочкам ты привык! И уже пожертвовала многим, чтобы стать для тебя более привычной. Чтобы тебе было лучше. Но своим характером и своими привычками я жертвовать не буду. Это я, и зовут меня Пабло, и я надеюсь, что ты осознал этот жизненный факт!
Этот разговор вовсе не закончился на той ноте. В конце концов я как миленькая сломалась и дала обещание, что буду стараться вести себя более нормально, или хотя бы не вести себя, как Пабло, на глазах у Макса.
Черта с два. Он просто продолжает ныть по любому поводу, и день ото дня это нытье, эта несостоятельность, эта СЛАБОСТЬ заставляет меня все меньше его уважать.
Честное слово, этот человек ноет минимум 80% из того времени, которое я с ним провожу - а провожу я с ним уйму времени. Очень много. Слишком много.
Наверное, дело в том, что он такой человек: сейчас я припоминаю, что уже тогда, когда мы познакомились - а было это пять с лишним лет назад - он любил поныть.
Да, у него нелады с родителями - но много ли на свете семнадцатилетних мальчишек, у которых с родителями лады? Его раздражает то, это и вон то. Его раздражаю я. Его злит, что люди в мире не такие, какими, по его мнению, должны быть.
Однажды, недели эдак три назад, сложилась одна ситуация... После того случая я впервые задумалась о том, правильно ли поступают власти, запрещая людям носить за отворотом ботинок мини-топорики. И еще подумала - как тяжело терпеть людей, любую мелочь принимающих слишком близко к сердцу.
Мы были в дешевом пабе в нижнем городе - черт его знает, как нас туда занесло, я точно не помнила, потому как еще дома нахлебалась коньяку. Человек было эдак шесть. Среди них - незнакомая девушка... Хотя у меня бы назвать это чудо девушкой язык не повернулся. Блондинка - в лучшем случае. Причем тяжелый случай.
Еще была Равид, и я, как всегда в ее присутствии, была в особенно хорошем настроении: шутила, смеялась, рассыпала присутствующим комплименты, специально для Равид говорила голосом сицилийского наркокурьера Пабло... С незнакомой блондинкой я тоже говорила; сначала она застенчиво прятала глазки, потом вошла во вкус и тоже стала веселиться вместе с присутствующими. Я несколько раз проехалась по цвету ее волос и длине ногтей, и всем эта шутка пришлась по вкусу, а она засмеялась и раскраснелась.
Когда мы, наконец, собрались уезжать, пустых стаканов и рюмок на столе было великое множество. Направляясь к машине, я взяла было Макса за руку, однако он резко ее вырвал.
И тут началось. Да как ты себя ведешь, нервно выкрикивал Макс. Как ты разговариваешь, как ты с людьми общаешься.
Я, правду сказать, стояла, словно в землю вросла.
- Макс, у тебя розовые таблетки в косметичке закончились? Что ты от меня хочешь?
- Ничего! – рявкнул он и рванул дверцу машины. Однако я его остановила, ведь, черт возьми, если он в чем-то меня обвиняет, то пусть хотя бы будет добр объяснить – в чем.
- Ты совсем не знаешь эту девчонку, но с ходу подключаешь свой долбанный сарказм и начинаешь над ней смеяться! – скал Макс, когда наконец снизошел до объяснений. – Я уже не говорю о том, как ты подкалываешь Леона, да и вообще всех и каждого. Ты знаешь, меня недавно спросили – мол, а чего это Грейхаунд ведет себя, как фрик? Это было когда вы с Равид разыгрывали на Зиве бой на шпагах. Как идиотки. И, знаешь, я просто не знал, что ответить. А хотелось сказать – да, брат, она ведет себя, как дура, не знаю, что на нее нашло.
- Да пошел ты к черту! Ты прекрасно знаешь мой характер! Я, черт возьми, всю жизнь дурачилась – и собираюсь продолжать!
- Тебе восемнадцать лет!
- Круто! А я все равно веду себя, как ребенок, правда? Так послушай и запомни: если тебе мешает то, что я рву ветки и сражаюсь с Равид на шпагах посреди улицы, если тебе мешает то, как я разговариваю, как я смеюсь, как цинично я шучу: у тебя проблема. Я прекрасно знаю, к каким девочкам ты привык! И уже пожертвовала многим, чтобы стать для тебя более привычной. Чтобы тебе было лучше. Но своим характером и своими привычками я жертвовать не буду. Это я, и зовут меня Пабло, и я надеюсь, что ты осознал этот жизненный факт!
Этот разговор вовсе не закончился на той ноте. В конце концов я как миленькая сломалась и дала обещание, что буду стараться вести себя более нормально, или хотя бы не вести себя, как Пабло, на глазах у Макса.
Черта с два. Он просто продолжает ныть по любому поводу, и день ото дня это нытье, эта несостоятельность, эта СЛАБОСТЬ заставляет меня все меньше его уважать.
-
-
01.10.2007 в 15:34- Круто! А я все равно веду себя, как ребенок, правда?
я в мои не помню сколько танец маленьких лебедей на главной улице города в одиночку танцевала...
прости, но дерак твой Макс... надеюсь, когда-нить дойдет до него, что ребенком быть намного лучше, чем взрослым. А взорслым ребенком -просто хорошо, даже ни с чем сравнивать не надо.
И что нытье и недовольство - далеко не самый главный признак взрослого, которым он так хочет казаться.
-
-
01.10.2007 в 16:57Во-во, блин.
Все такие серьезные. Чуть не в деловых костюмах.
-
-
01.10.2007 в 17:38знаешь, у меня такое ощущение, что его родители его всегда пилили, всегда были недовольными его "детскостью" и так далее. Вот он и "взрослеет", хоть детства как такового у него и не было
-
-
01.10.2007 в 17:49собстно я в деловом костюме и танцевала
Наш братан! Не, ну просто НАШ братан!
И вообще, взрослеть или не взрослеть - личное дело каждого. ему нравится, его жизнь заставила - пожалуйста. У меня только не надо шпаги из веток забирать. Мне и с ними хорошо.
-
-
01.10.2007 в 18:23вот!
-
-
01.10.2007 в 19:03а у меня ощущение, что он еще помнит, как вы с ротэмом его доставали. Приятно ему не было. И если он думает, что другому человеку от твоих шуток так же неприятно, то неудивительно что он делает замечания. Было бы хуже, если б промолчал.
А шпагу он конечно зря отбирал, учитывая, что у тебя ружжо есть.
-
-
01.10.2007 в 20:33"Доставали" - это до такой степени с его слов! Не удивлюсь, если он до сих пор так и думает. Привык утрировать! Совсем как ты, только в плохую сторону.
tattyana
ОМГ, при этой фразу всегда иррационально вспоминаю твой рассказ с ЧМ по футболу, когда ты болела за Италию и была рада, когда они победили, и шла по улице с их флагом, а тебя чуть не задавила машина! Не в тему, просто стойкая ассоциация. Сволочная машина ((
-
-
01.10.2007 в 21:12-
-
01.10.2007 в 21:47неужели он сам никогда не "впадает в детство", как это культурно называется? не играет в волшебников и не душит театрально друзей?
чёрт, какая жалость.
-
-
01.10.2007 в 22:03Ну, бывает иногда. Редко. Но ему можно. А вот мне - нельзя, потому что ему за меня стыдно.
tattyana
Поддерживаю..
-
-
01.10.2007 в 22:24пуленепробиваемая логика.)
-
-
10.10.2007 в 00:48