сколько глупостей и вздора написал я, нимфадора
Не помню, сколько времени, какой сегодня день недели, когда обед - не помню, когда заканчиваются каникулы – не помню.
Не помню, что говорили в вечерних новостях, вообще в упор ничего не помню, кроме того, что позавчера снова пила с Иданом Люпо, и еще он принес мне цветочки. То есть, они с кем-то еще отправились в магазин, и Идан спросил:
- Что тебе принести?
Я сказала, что аленький цветочек.
Помню, что на широкой, чуть наклонной крыше Шахаровского особняка жарили мясо, а когда на рассвете ушли пить кофе, позабыв потушить угли, в них зажарился голубь. Воистину идиотская птица, зачем ей было туда лезть?
То есть, я снова встретила Идано Люпо. Добро пожаловать обратно, тэг.
Неужто я всегда буду питать к нему такую слабость?
Когда, встречая солнце, мы курили на крыше, я снова вспомнила, что его сигареты для меня – вкуснее других. Не важно, какая марка – просто когда он угощает. Я ведь, помниться, и курить-то начала из-за него. Потому что очень уж вкус никотина во рту его напоминал. Сейчас уже нет.
Жалко.
Не помню, что говорили в вечерних новостях, вообще в упор ничего не помню, кроме того, что позавчера снова пила с Иданом Люпо, и еще он принес мне цветочки. То есть, они с кем-то еще отправились в магазин, и Идан спросил:
- Что тебе принести?
Я сказала, что аленький цветочек.
Помню, что на широкой, чуть наклонной крыше Шахаровского особняка жарили мясо, а когда на рассвете ушли пить кофе, позабыв потушить угли, в них зажарился голубь. Воистину идиотская птица, зачем ей было туда лезть?
То есть, я снова встретила Идано Люпо. Добро пожаловать обратно, тэг.
Неужто я всегда буду питать к нему такую слабость?
Когда, встречая солнце, мы курили на крыше, я снова вспомнила, что его сигареты для меня – вкуснее других. Не важно, какая марка – просто когда он угощает. Я ведь, помниться, и курить-то начала из-за него. Потому что очень уж вкус никотина во рту его напоминал. Сейчас уже нет.
Жалко.