сколько глупостей и вздора написал я, нимфадора
Под небом голубы-ы-ы-ым...
Есть остров золото-о-о-ой...
Я: Тьфу, блин! Чего там только нету, под этим голубым небом.
Совесть (всегда предстает мне в виде стервы-с-попкорном): Так. Алиса, поимей совесть, это не дело, и то, чем ты занимаешься последние несколько дней – это не ведение дневника, это действо имеет другое, куда более поэтическое название. Хренью маяться. Грейхаунд, пиши, твою дивизию голубых десантников всех поголовно несколько раз! Пиши, не стесняйся.
Я: Да я, мою дивизию голубых десантников всех поголовно несколько раз, и не стесняюсь! Максимум могу в закрытую запись. В смысле, это же мои душевные переживания, нэ?
Совесть: Ну так хрена ты держишь в себе? Мы ж уже от этого отвыкли, у нас же с десяти лет дневники...
Я: А шестьдесят с лишним незнакомых людей?!
Совесть: Дура...
Дивизию солдат жалко, так-что...
Последние несколько дней. Я могла бы быть совершенно счастливой, если бы не это странное (хотя по-прежнему родное и теплое) существо с заскоками, в которое превратился Ротэм Лэйбель. Я культурно недопонимаю, с каких пор он стал таким эгоцентричным и по-детски подлым. Личная выгода. Личная выгода. Макс все правильно говорит – я вернулась к Ротэму, чтобы забыть Гая, чтобы согреться. Ротэм снова вспомнил обо мне, потому-что ему снова стало скучно. Да так же всегда было. Что меня в этом деле смущает?
А то, что я хотела в Лэйбеля влюбиться. Сильно влюбиться, по-настоящему, и чтобы он любил меня. И даже какое-то время верила, что так оно все и будет. Ан нет – Ротэм Лэйбель мальчишка пусть сладкий, но эгоистичный, он всегда таким был, и ничего у нас не сдвинулось с той точки, про которую Кофе, кажется, говорила: два котенка зимой на улице, жмутся друг к другу, чтобы не замерзнуть. Я хотела влюбиться, это да. И до сих пор хочу. А вот Ротэма наши теперешние отношения забавляют: ему хорошо, он ласкаем и обожаем, ему каждый божий день говорят, какой же он чертовски сладкий, ему каждый божий день есть, чем себя развлечь.
Я сейчас на стадии «что делать»? Как поступать дальше? Долго обдумывала этот вопрос. Пришла к выводу: продолжать. И мы посмотрим, что из этого выйдет.
Совесть: Так, ага, угу, эгэ... Ну, ладно, продолжай. Как если вдруг что переломится или надоест – я тут как тут... Тебе там не страшно? Все хорошо?
Я: Я справлюсь.
Совесть: Окей, значит, вот это неромантичное отношение Ротэма к твоей королевской особе – то, что отравляет тебе на данный момент жизнь. И все?
Макси на эту тему
Совесть: Ахринеть, дайте две. Макс жжот! Где мой попкорн?
Я: Дура!
Совесть: Идиотка! Тебе шестнадцать лет, у тебя вся жизнь впереди, хрена ли ты маешься?! Через год и вспоминать об этой хрени забудешь, разве что чтобы поржать, притом вместе с тем же Ротэмом!
Я: ...
Совесть (примирительно): попкорн не соленый.
Но!
Нет, не все, дорогая совесть.
Ещё мне чертовски плохо из-за того, что менее чем через три недели мне придется чуть ли не навсегда расстаться со своим лучшим другом. И я не знаю, уместны ли здесь слова. Обсуждая будущее (как предстоящую разлуку, так и то, что год грядущий нам готовит) мы просто ревем навзрыд, обнявшись и уткнувшись друг другу носом в плечо. И я говорю серьезно. Это то ли слишком сложно объяснить, то ли слишком просто. Мы просто лучшие друзья, которые скоро расстанутся. И я нахожу это здесь уместным:
Макси на эту тему
Вот. Я не знаю, что ещё добавить – тут все и так понятно.
Совесть: Даже мне понятно, блин... Долбанутая Алиса, а ведь ты отдаешь себе отчет в том, что тебе, конечно, хреново по поводу того, что он черте куда уезжает, но, кроме того, и приятно тоже... Погоди, не перебивай. Ты волнуешься за него, грустишь в преддверии разлуки, а внутри все равно спит маленький мягкий комочек удовольствия. Вы расстаетесь добрыми друзьями. Вы преданно друг друга любите, всегда были вместе и всегда друг другу помогали. Много чего вместе пережили, а? И ты довольна.
Я: Да, блин, я довольна, что мы так сердечно и искренне расстаемся. Это есть хорошо. Но сам факт того, что мы таки да расстаемся...
Совесть: Иди, выпей кофе.
Я: Хотя мы и видеться будем, пусть редко, но будем. И перезваниваться, и даже писать друг другу письма. Может быть – это я про письма. Дружба завянет на расстоянии...
Совесть: А ты будто в силах что-то изменить! Хватит сопли распускать.
Я: Сколько хочу, столько распускаю!
Есть остров золото-о-о-ой...
Я: Тьфу, блин! Чего там только нету, под этим голубым небом.
Совесть (всегда предстает мне в виде стервы-с-попкорном): Так. Алиса, поимей совесть, это не дело, и то, чем ты занимаешься последние несколько дней – это не ведение дневника, это действо имеет другое, куда более поэтическое название. Хренью маяться. Грейхаунд, пиши, твою дивизию голубых десантников всех поголовно несколько раз! Пиши, не стесняйся.
Я: Да я, мою дивизию голубых десантников всех поголовно несколько раз, и не стесняюсь! Максимум могу в закрытую запись. В смысле, это же мои душевные переживания, нэ?
Совесть: Ну так хрена ты держишь в себе? Мы ж уже от этого отвыкли, у нас же с десяти лет дневники...
Я: А шестьдесят с лишним незнакомых людей?!
Совесть: Дура...
Дивизию солдат жалко, так-что...
Последние несколько дней. Я могла бы быть совершенно счастливой, если бы не это странное (хотя по-прежнему родное и теплое) существо с заскоками, в которое превратился Ротэм Лэйбель. Я культурно недопонимаю, с каких пор он стал таким эгоцентричным и по-детски подлым. Личная выгода. Личная выгода. Макс все правильно говорит – я вернулась к Ротэму, чтобы забыть Гая, чтобы согреться. Ротэм снова вспомнил обо мне, потому-что ему снова стало скучно. Да так же всегда было. Что меня в этом деле смущает?
А то, что я хотела в Лэйбеля влюбиться. Сильно влюбиться, по-настоящему, и чтобы он любил меня. И даже какое-то время верила, что так оно все и будет. Ан нет – Ротэм Лэйбель мальчишка пусть сладкий, но эгоистичный, он всегда таким был, и ничего у нас не сдвинулось с той точки, про которую Кофе, кажется, говорила: два котенка зимой на улице, жмутся друг к другу, чтобы не замерзнуть. Я хотела влюбиться, это да. И до сих пор хочу. А вот Ротэма наши теперешние отношения забавляют: ему хорошо, он ласкаем и обожаем, ему каждый божий день говорят, какой же он чертовски сладкий, ему каждый божий день есть, чем себя развлечь.
Я сейчас на стадии «что делать»? Как поступать дальше? Долго обдумывала этот вопрос. Пришла к выводу: продолжать. И мы посмотрим, что из этого выйдет.
Совесть: Так, ага, угу, эгэ... Ну, ладно, продолжай. Как если вдруг что переломится или надоест – я тут как тут... Тебе там не страшно? Все хорошо?
Я: Я справлюсь.
Совесть: Окей, значит, вот это неромантичное отношение Ротэма к твоей королевской особе – то, что отравляет тебе на данный момент жизнь. И все?
Макси на эту тему
Совесть: Ахринеть, дайте две. Макс жжот! Где мой попкорн?
Я: Дура!
Совесть: Идиотка! Тебе шестнадцать лет, у тебя вся жизнь впереди, хрена ли ты маешься?! Через год и вспоминать об этой хрени забудешь, разве что чтобы поржать, притом вместе с тем же Ротэмом!
Я: ...
Совесть (примирительно): попкорн не соленый.
Но!
Нет, не все, дорогая совесть.
Ещё мне чертовски плохо из-за того, что менее чем через три недели мне придется чуть ли не навсегда расстаться со своим лучшим другом. И я не знаю, уместны ли здесь слова. Обсуждая будущее (как предстоящую разлуку, так и то, что год грядущий нам готовит) мы просто ревем навзрыд, обнявшись и уткнувшись друг другу носом в плечо. И я говорю серьезно. Это то ли слишком сложно объяснить, то ли слишком просто. Мы просто лучшие друзья, которые скоро расстанутся. И я нахожу это здесь уместным:
Макси на эту тему
Вот. Я не знаю, что ещё добавить – тут все и так понятно.
Совесть: Даже мне понятно, блин... Долбанутая Алиса, а ведь ты отдаешь себе отчет в том, что тебе, конечно, хреново по поводу того, что он черте куда уезжает, но, кроме того, и приятно тоже... Погоди, не перебивай. Ты волнуешься за него, грустишь в преддверии разлуки, а внутри все равно спит маленький мягкий комочек удовольствия. Вы расстаетесь добрыми друзьями. Вы преданно друг друга любите, всегда были вместе и всегда друг другу помогали. Много чего вместе пережили, а? И ты довольна.
Я: Да, блин, я довольна, что мы так сердечно и искренне расстаемся. Это есть хорошо. Но сам факт того, что мы таки да расстаемся...
Совесть: Иди, выпей кофе.
Я: Хотя мы и видеться будем, пусть редко, но будем. И перезваниваться, и даже писать друг другу письма. Может быть – это я про письма. Дружба завянет на расстоянии...
Совесть: А ты будто в силах что-то изменить! Хватит сопли распускать.
Я: Сколько хочу, столько распускаю!
Просто такая полоса.
-
-
27.06.2005 в 02:48а вот мнение примитивного переводчика с претензией на знание:
если вам с Ротэмом хорошо, то пусть так и будет
well, at least now...
-
-
27.06.2005 в 07:38Это так грустно.
Это так странно-светло.
Мне самой жаль что Макс уезжает.
-
-
27.06.2005 в 13:00Так бывает: не замечаешь настоящего чувства.
-
-
27.06.2005 в 15:21Мне с ним хорошо исключительно... блин, как бы сказать... исключительно физически, что-ли. Он сейчас по ходу превращается в футкую скотину.
Злая Шведка
Ой, не говори...
Кстати, все хочу спросить - где твои красивые аватары, которые были раньше? Что это за ужас?
mart
Знаю, знаю, бывает. Но это не тот случай.
-
-
27.06.2005 в 21:26-
-
28.06.2005 в 09:45Не знаю... Какие красивые аваторы? С девушкой?
-
-
28.06.2005 в 15:26Да-да-да-да-да-да, в рамочке! Красивые.