сколько глупостей и вздора написал я, нимфадора
(Альтернативный конец света, или как на самом деле будет происходить Третья мировая...)
Краткое саммари
Парад персонажей
* * *
Пролог
Волоча ноги в армейских сапогах и оставляя на мягком ворсистом ковре цвета крови грязные следы, я дотащился до трона Нарцисса и упал на маленькую скамеечку у ее ног, которую обычно занимал шут.
Юль сидела на своем деревянном с позолотой постаменте, небрежно сдвинув жестяную корону на бок и закинув ноги на подлокотник. Золотые волосы до середины спины так и блещут в свете множества факелов.
Эх, все-таки жизнь хороша, пока на свете есть такие привычные и правильные вещи, как флегматичная Юль на своем пьедестале самооценки.
Небольшое пояснение. Когда мы только обосновывали это место, красили стены и разрабатывали детали интерьера, то чуть было не разругались в конец. Проект был на грани краха только потому, что каждая из нас троих представляла себе другое оформление. Эмили утверждала, что зал нужно стилизовать под клуб или казино (современники, что с них возьмешь). Мы с Нарциссом больше думали в сторону чего-то средневекового. Но если я уже переболел дворцами французских королей и мечтал о деревенско-деревянном стиле (причем непременно с кушетками и топчанами), то Юль хотела править из второго Лувра (причем непременно с кроватями размером с ипподром).
В общем, вопрос стоял серьезный. В конце концов был принят компромисс – скрепя сердце, мы разбили почти километровый зал на три равные части, плюс Общая гостиная. Общая была ровно посредине, и обставлена была нейтрально. Честно говоря, там мы и проводили большую часть свободного от глупостей времени...
Итак, сегодня я завалился в гости к Прозрачному Нарциссу, пребывавшей в меланхолии.
Оо, берегитесь Юля в меланхолии. Тогда цинизма в ней больше, чем крови.
- Что не так? – спросил я, стягивая с правой ноги кирзовый сапог и растирая затекшую ступню.
- Мм? А, это ты... – она на секунду приподняла подбородок, подвинула корону, чтобы было лучше видно, и снова отвернулась. – Грея, кушать хочется...
- Можешь сходить к Эм, если что. Я проходил, унюхал, у нее сегодня что-то из арабской кухни. Сходи, не пожалеешь. Уж в чем в чем, а в жратве арабы разбираются.
- Ах, не знаю, в падлу мне...
- Хэй, да что с тобой? Что-то случилось?
- Нет. Или нет, не знаю... В общем, просто приступ непонятной тоски...
- Знаешь, для приступов тоски давно изобретено отличное лекарство...
- Да нет, не хочу я сегодня нарушать смертные грехи! Какие бы то ни было. Просто рано лягу спать.
- Как скажешь, как скажешь... Позвать тебе кого-нибудь?
- Нет, не нужно. Я сама себе королева, ты же в курсе...
- Ну, тогда я пойду?
- Мм, погоди...
Я уже поднялся на ноги. Упругий ворс ковра грел подошвы, ноги утопали в нем на добрых сантиметров пять. "Знает человек, что значит практичность", пронеслось у меня в голове.
Словно чувствуя, что хозяйка сегодня не в духе, масляные факелы на стенах и свечи в канделябрах и под потолком начинали меркнуть, тускнеть. Комната погружалась в таинственный полумрак, но золотые волосы Нарцисса все так же сверкали неясным светом. Она сняла корону, сползла с трона на подушки, свернулась калачиком и сделала жест, чтобы я подошел к ней.
Неписанное правило. Когда мы находимся во владениях другого, следует следовать воле того, что правит здесь.
Нет, это не закон – это вежливость.
Я приблизился, в шутку приклонил колено, спрашивая легко изогнутой бровью, чего ей нужно.
- Хотела тебе сказать, что он ничего не жрет, - выдохнула Юль.
- Кто не жрет?
- Ах, Грея, опять ты тормозишь... Тот, которого Принц несколько часов назад привез из Швеции. Наш редкий экземпляр... Я же говорила тебе, что Алон вычислил его несколько недель назад, и собирается достать. Полдня назад его привезли, в прямом смысле силой. Он был в шведской военной форме, на погонах нашивки второй степени. Правда, Андрэ и Эми упоминали в докладе, что найден он был в каком-то зимовье в лесах на севере – я думаю, дезертировал...
- Оп! Ты что, посылала за Прудниковым Принца с ребятами? Зря вы это... Да и вообще, посылать тоже не стоило. Это так предсказуемо... Святая Роза, и зачем вам на месте не сиделось. Я ведь говорил, что не хочу, чтобы за ним посылали!
- Лейтенант второго ранга Грейхаунд! – повысила голос Нарцисс. – Мы это уже обсуждали. Даже если отставить в сторону тот факт, что Эми хочет идеальную коллекцию, а поэтому Гай был совершенно необходим... – она улыбнулась – Все прекрасно знают, как ты не хотел, чтобы за ним ехали.
- Чушь! – Я вскочил с колен и выпрямился во весь рост. – Бредни пьяной портовой шлюхи! Я отрицал все сведенья о нем на протяжении нескольких лет, Нарцисс, вы зря это сделали, вы зря самовольничали!
- Оо... Так ты не хочешь? Ну, что ж... Тогда мне придется посмотреть, проверить, примут ли мои мальчики пополнение...
Я молчал. Стоял по струнке, сунув руку в карман, и молчал.
- Вот и я о чем, - подвела итог она, окинув меня насмешливым взглядом. – Решено – этот бес остается у тебя, прячь его где хочешь, хоть в подвалах. Я б лично там и спрятала – а то у него по дороге случилось несколько припадков... Я позову мальчиков, пусть перенесут клетку. Эй, Шварц!
- Нет-нет, не надо – поспешил остановить ее я. – Я еще не ложусь. Я... сам прикажу, чтобы его перетащили. Спокойной ночи.
- Спокойной, радость... И помни – жрать он уже сутки как не жрет...
- Шовинистская гордая сука?
- Совершенно верно... Ладно, или, отрада... Я рассчитываю на тебя завтра во второй половине дня. Принц отбывает в Париж, нужен кто-нибудь на его посту здесь, в столице...
- Без проблем.
- Салют. – И, слабо: - Мальчики, свет.
Свечи в ее хоромах разом умерли, заклинания тишины белесой паутиной повисли в ночном воздухе, и я босиком вышел из комнаты, ничего не желая больше, чем чаю.
Краткое саммари
Парад персонажей
* * *
Пролог
Волоча ноги в армейских сапогах и оставляя на мягком ворсистом ковре цвета крови грязные следы, я дотащился до трона Нарцисса и упал на маленькую скамеечку у ее ног, которую обычно занимал шут.
Юль сидела на своем деревянном с позолотой постаменте, небрежно сдвинув жестяную корону на бок и закинув ноги на подлокотник. Золотые волосы до середины спины так и блещут в свете множества факелов.
Эх, все-таки жизнь хороша, пока на свете есть такие привычные и правильные вещи, как флегматичная Юль на своем пьедестале самооценки.
Небольшое пояснение. Когда мы только обосновывали это место, красили стены и разрабатывали детали интерьера, то чуть было не разругались в конец. Проект был на грани краха только потому, что каждая из нас троих представляла себе другое оформление. Эмили утверждала, что зал нужно стилизовать под клуб или казино (современники, что с них возьмешь). Мы с Нарциссом больше думали в сторону чего-то средневекового. Но если я уже переболел дворцами французских королей и мечтал о деревенско-деревянном стиле (причем непременно с кушетками и топчанами), то Юль хотела править из второго Лувра (причем непременно с кроватями размером с ипподром).
В общем, вопрос стоял серьезный. В конце концов был принят компромисс – скрепя сердце, мы разбили почти километровый зал на три равные части, плюс Общая гостиная. Общая была ровно посредине, и обставлена была нейтрально. Честно говоря, там мы и проводили большую часть свободного от глупостей времени...
Итак, сегодня я завалился в гости к Прозрачному Нарциссу, пребывавшей в меланхолии.
Оо, берегитесь Юля в меланхолии. Тогда цинизма в ней больше, чем крови.
- Что не так? – спросил я, стягивая с правой ноги кирзовый сапог и растирая затекшую ступню.
- Мм? А, это ты... – она на секунду приподняла подбородок, подвинула корону, чтобы было лучше видно, и снова отвернулась. – Грея, кушать хочется...
- Можешь сходить к Эм, если что. Я проходил, унюхал, у нее сегодня что-то из арабской кухни. Сходи, не пожалеешь. Уж в чем в чем, а в жратве арабы разбираются.
- Ах, не знаю, в падлу мне...
- Хэй, да что с тобой? Что-то случилось?
- Нет. Или нет, не знаю... В общем, просто приступ непонятной тоски...
- Знаешь, для приступов тоски давно изобретено отличное лекарство...
- Да нет, не хочу я сегодня нарушать смертные грехи! Какие бы то ни было. Просто рано лягу спать.
- Как скажешь, как скажешь... Позвать тебе кого-нибудь?
- Нет, не нужно. Я сама себе королева, ты же в курсе...
- Ну, тогда я пойду?
- Мм, погоди...
Я уже поднялся на ноги. Упругий ворс ковра грел подошвы, ноги утопали в нем на добрых сантиметров пять. "Знает человек, что значит практичность", пронеслось у меня в голове.
Словно чувствуя, что хозяйка сегодня не в духе, масляные факелы на стенах и свечи в канделябрах и под потолком начинали меркнуть, тускнеть. Комната погружалась в таинственный полумрак, но золотые волосы Нарцисса все так же сверкали неясным светом. Она сняла корону, сползла с трона на подушки, свернулась калачиком и сделала жест, чтобы я подошел к ней.
Неписанное правило. Когда мы находимся во владениях другого, следует следовать воле того, что правит здесь.
Нет, это не закон – это вежливость.
Я приблизился, в шутку приклонил колено, спрашивая легко изогнутой бровью, чего ей нужно.
- Хотела тебе сказать, что он ничего не жрет, - выдохнула Юль.
- Кто не жрет?
- Ах, Грея, опять ты тормозишь... Тот, которого Принц несколько часов назад привез из Швеции. Наш редкий экземпляр... Я же говорила тебе, что Алон вычислил его несколько недель назад, и собирается достать. Полдня назад его привезли, в прямом смысле силой. Он был в шведской военной форме, на погонах нашивки второй степени. Правда, Андрэ и Эми упоминали в докладе, что найден он был в каком-то зимовье в лесах на севере – я думаю, дезертировал...
- Оп! Ты что, посылала за Прудниковым Принца с ребятами? Зря вы это... Да и вообще, посылать тоже не стоило. Это так предсказуемо... Святая Роза, и зачем вам на месте не сиделось. Я ведь говорил, что не хочу, чтобы за ним посылали!
- Лейтенант второго ранга Грейхаунд! – повысила голос Нарцисс. – Мы это уже обсуждали. Даже если отставить в сторону тот факт, что Эми хочет идеальную коллекцию, а поэтому Гай был совершенно необходим... – она улыбнулась – Все прекрасно знают, как ты не хотел, чтобы за ним ехали.
- Чушь! – Я вскочил с колен и выпрямился во весь рост. – Бредни пьяной портовой шлюхи! Я отрицал все сведенья о нем на протяжении нескольких лет, Нарцисс, вы зря это сделали, вы зря самовольничали!
- Оо... Так ты не хочешь? Ну, что ж... Тогда мне придется посмотреть, проверить, примут ли мои мальчики пополнение...
Я молчал. Стоял по струнке, сунув руку в карман, и молчал.
- Вот и я о чем, - подвела итог она, окинув меня насмешливым взглядом. – Решено – этот бес остается у тебя, прячь его где хочешь, хоть в подвалах. Я б лично там и спрятала – а то у него по дороге случилось несколько припадков... Я позову мальчиков, пусть перенесут клетку. Эй, Шварц!
- Нет-нет, не надо – поспешил остановить ее я. – Я еще не ложусь. Я... сам прикажу, чтобы его перетащили. Спокойной ночи.
- Спокойной, радость... И помни – жрать он уже сутки как не жрет...
- Шовинистская гордая сука?
- Совершенно верно... Ладно, или, отрада... Я рассчитываю на тебя завтра во второй половине дня. Принц отбывает в Париж, нужен кто-нибудь на его посту здесь, в столице...
- Без проблем.
- Салют. – И, слабо: - Мальчики, свет.
Свечи в ее хоромах разом умерли, заклинания тишины белесой паутиной повисли в ночном воздухе, и я босиком вышел из комнаты, ничего не желая больше, чем чаю.
-
-
03.02.2006 в 17:16Грей бузит. А чего бузить, спрашивается? Из-за этого заморенного звероящера в сойленте? Надо же - ничего не жрёт, но подойти к нему шанса не предоставляется - кидается на прутья. Дикий зверь. Жемчужина коллекции, а может быть и не только.
Главное - Мали в восторге и Грей в прострации.
Да, это главное…
На этом мои философские рассуждения капитулировали перед мягким ковром и повышенной температурой в помещении.
Люблю, когда тепло.
Проснулась я рано ночью. Как так? Легко. Самое тёмное время суток - как раз перед рассветом, когда звёзды светятся яркими жёлтыми горошинами, и дворцовые коридоры моего сектора наполнены страшными тайнами, летящей паутиной и сквозняками, когда факельный огонь беспокойно мечется и отбрасывает оранжевые блики - вот это и есть ранняя ночь.
Самое моё время.
В старинном зеркале в вычурной и тяжёлой раме капризно проявилось отражение. Всё-таки прав был Морфин - блондинка я. И даже не просто блондинка, а со всяческими отливами, как раз под цвет короны.
Королева в восхищении.
Белая рубашка с кипенными кружевами на манжетах, песочные бриджи, сапоги на шнуровке и зелёный камзол.
Какая скука.
- Орон!
- Величество?- Из-за колонны медленно выплыл Шварц. Хорош, сволочь. Официальным указом носит только чёрное и только на пуговицах. Общая идея, нашедшая великую поддержку в массах.
- Морфин у себя?- мне пришла в голову одна великолепная идея.
- Официрен Морфин Грей и Лейтенант Эм находятся в третьем секторе вместе с Новоприбывшим. У них совещание.
- Прекрасно. Бери Джероме и пошли. Ах, да. Андрэ передай - я его жду.
Что-то, а готовить Эмили умеет.
- Му мимо мы умим ммим елать?- восхитительные совершенно кусочки курицы таяли во рту, и не было возможности от них оторваться.
- Чего?
- Ну и что мы с ним будем делать?- продублировала я.
- Как что? - возмутилась Эм. - Мочить, конечно.
- Если бы его так легко можно было замочить, то мы бы тут не сидели, и такие "любовные посланьица" нам не приходили бы - отрезал Морфин.
На столе, среди бесчисленных плошек с очень вкусным чем-то лежал развёрнутый лист бумаги. Объявление войны.
"Уважаемые так называемые представители штаба Розы Люксембург,
Я, Карл II предлагаю вам добровольно сдать территории и цацки. Жизнь вам может и оставлю.
Aufviderzehen"
- Вот гад, а? - возмутилась я. - Ещё и любимый мой немецкий испоганил...
-
-
04.02.2006 в 03:24твои размышления о Карле
что-нибудь про Ротэма в роли маленькой дешевой дворцовой шлюхи, но в то же время моего любимчика.
* * *
Как только я вошел в покои после разговора с Нарциссом, из кресла под торшером тут же вырос Подонок.
- Ты где был? – воззвал он голосом ревнивой супруги.
- Тебе только скалки наперевес не хватает, - хмыкнул я, и, раздеваясь на ходу, направился в душ. Горячий душ – это самое то сейчас. А потом свалиться в кровать и сладко заснуть, прямо под сердитое ворчание любимого комнатного мальчика. Он назло врубит телевизор и тупо уставится в экран.
- Стой! Принц заходил сюда по дороге в штаб. Тебя ждут.
- ПОСРЕДИ НОЧИ?! – психанул я. – Я двое суток не сплю!
Подонок мгновенно материализовался рядом, неловко обнял и забормотал:
- Ну, там опять про этого... Этого...
- А, к чертям. – Я снова зашнуровал мундир, влез в сапоги и вышел вон, чуть не проломив косяк.
Подонок громко выругался за дверью.
Штаб, неизвестно почему, не располагался на нейтральной территории - он находился в палатах Эмили. Наверно, по тому же неписаному правилу, согласно которому подвалами и темницами ведал я. На долю Нарцисса достались дворовая конюшня и, черт бы всех побрал, главная кухня.
Когда я вошел и упал в кресло, обхватив голову руками и даже не пытаясь скрыть своей дикой усталости, Принц, сидящий за круглым столом у самой лампы, даже ухом не повел. Мали, всегда неуловимо напоминавшая мне Хельгу Хафлпафф, усердно оправдывала впечатление – хлопотала вокруг нас обоих, и то и дело поглядывала на часы – видимо, в ожидании Юль.
А я еще даже не успел зайти в подвалы, посмотреть на нашего нового гостя.
Издав страдальческий вздох, я подтянул к себе уже порядком измусоленное письмо, материализовавшееся сегодня утром вот на этом самом Круглом столе Святой Розы.
Хм, Карл второй.
- Солнышко... – пробормотал я с вымученной ухмылкой. Отворилась дверь, вошла Нарцисс. Принц, наконец, соизволил оторваться от своих бумаг, и обвел суровым взглядом присутствующих.
И тут же на ровном месте вспыхнул пылкий спор: Эми кричала, что нечего цацкаться с бунтарями, такие позывы нужно гасить сразу и жестоко, чтобы другим не повадно было; Нарцисс, кажется, не воспринимала письмо, как угрозу – только сидела, да между делом ухмылялась:
- Карл у Клары украл кораллы...
Я в прямом смысле слова возил носом по столу, и мычал, что черт, если в этом вызове нет ни капли угрозы для нас, то нахрен он его бросал? Ведь насколько мы помним Карл не такой безумец, чтобы думать, что сможет пойти ни с чем против почти всей Европы... А насколько мы знали, он действительно сидел где-то на дальнем востоке совершенно ни с чем.
Суровый, и сегодня странно молчаливый Принц насмотрелся на наши рожи.
Одернул ворот мундира (который шел ему чрезвычайно, как, впрочем, и все, что он надевал – подумал я), потер виски, и хрипло изрек, одним спокойным словом перекрывая гомон:
- Пиздец.
Нарцисс уронила письмо, Эми полезла за ним под стол. Я почувствовал, как становится прохладно щекам, и поняла, что побледнел.
Что за?..
- Нам. – Продолжал меж тем Принц, пользуясь звенящей тишиной. – Позавчера вернулась разведка и дипломатические посланники в Японию, Китай, Казахстан и Афганистан. Первые трое уже под нашим птенчиком.
- ПОЧЕМУ ТЫ МОЛЧАЛ?! – взревела Эми.
- Ждал подходящего случая, - невозмутимо ответил Алон.
Нарцисс нависла над столом, и переводила взгляд с меня на Принца.
В дверь постучали.
- Да, - медленно ответил я, не прекращая играть с Юлем в гляделки.
Орон сунул голову в помещение.
- Тут письмо...
- Сколько тебе раз говорили, входи нормально, не суй башку, - рявкнула Нарцисс и влепила Орону звонкую оплеуху. Тот опустил глаза, смиренно прижал к щеке ладонь, и ретировался.
Адмиралцарь расстелила на столе новое послание.
Все трое, сгрудившись над столом, минуты три тупо смотрели на три слова, старательно выведенные на желтом пергаменте.
Потом Принц хмыкнул.
Эмили насупилась.
Мы с Юль из последних сил сдерживались, чтоб не заржать.
Надпись гласила:
"ХА. ХА. ХА."
Я покинул собрание, когда занялся рассвет.
Трое моих сообщников-завоевателей, новоявленных наполеонов, ломали головы над ответом не менее новоявленному узурпатору.
Мне было непонятно, что ждет нас впереди. Впрочем, это никогда не было понятно. Войдя в свою спальню, я просто упал на кушетку, и, впервые за всю свою девятнадцатилетнюю жизнь, захрапел.
-
-
04.02.2006 в 18:10И чтоб его Кошак побил подушкой.
* * *
Тадам, тадам, тадам-парам, парам, падам падаааам…
Мелодия из Розовой пантеры прочно засела в мозгу, как и трагикомический принцев "пиздец".
Мысли в голове вертелись со скоростью сумасшедшей карусели - каков наглец! Солнышко… Тушить надо за такие заявления, и превращать в чёрные дыры без права восстановления.
Часу в пятом все разбрелись по своим казарматам, как мы нежно называем разделения Розы. Я - к себе, в сопровождении хмурого Орона и вечно кривляющегося Кошака, Грей - к себе. По пути в первый сектор к нему незаметно прицепился Сладкий мальчик. Ах, мне б такую незаметность. Ну ни один не отметил и не ухмыльнулся, глядя на то, как он нагло облапал нашего Официрена.
Фиг бы он без Морфина был такой лощёный и наглый. Мы его, конечно, не трогаем - он милый, хоть и беспринципный абсолютно, а вот Грей его трогательно оберегает. Нет - если что, только так сам отметелит, но чтоб мы - не в жисть.
Да нам и не надо…
Сбор на главной кухне был назначен на пол одиннадцатого - чтоб Морфин выспался, Орон собрал всю нужную информацию, Принц произвёл ревизию войск и объявил общую тревогу.
До того момента оставалось ещё часа четыре, и их желательно было потратить с толком.
- Андрэ! Куда ты опять подевался?- я, насколько можно изящно, плюхнулась на трон и положила ноги на подлокотник. Поправила корону - чуть набок, и в задумчивости уставилась на карту мира, пришпиленную кинжалами к стене. Что у нас тут...
- Тут я. Чего ты орёшь, Мелкая, я не понимаю… - любимый менестрель сидел на маленьком балкончике под потолком, свесив ноги и меланхолично перебирая гитарные струны.
Хам, истинный хам. Любимый, правда, поэтому и до сих пор живой.
Все, кому не лень, прохаживаются насчёт роста бедной королевы, ах. Зато наполеонистость самая что ни на есть качественная...
- Спускайся сюда. Мы идём в сад, а потом к Принцу. У меня есть одна довольно-таки функциональная идея.
Джероме, бело-карий огромный кобель русской борзой довольно потянулся и заворчал. Андрэ спустился в две секунды - прямо через перильца. Бросив последний взгляд на карту мира, расцвеченную флажками, я вышла из зала.
Яблоневый сад утром покрыт росой, задумчив и туманен. Музыка рано утром в яблоневом саду кажется нереальной. Чуточку неземной, даже. А Айсберг похож на уставшего бога, смотрит в одну точку, и мыслит о чём-то своём.
Мы все совершенно круты и очень безумны. Вот и Карл это тоже знает - пока мы строим конюшни и загоняем трепетных ланей на громадных жеребцах, со сворой адских, огромных псов, он собирает армии и ведёт их на нас. Ах-ах.
Мой когда-то любимый мальчик со своей красавицей (да и красавицей ли?) блондинкой и двумя друзьями- генералами. Тип Тор и тип Эс. О да, грандиозное будет побоище. Надеюсь, что если победят они, меня кто-нибудь добьёт ещё до плена. А то сделают зверьком в клетке вроде Гая или постельной игрушкой, как у нас Сладкий.
Но он-то по своей воле...
Нет-нет, не надо.
Мы обязаны выиграть. Просто потому что я не выдержу его триумфирующей физиономии и нашего попранного знамени.
- Андрэ, труба зовёт. Вперёд.
Распахнулись двери, звучно шваркнули о каменные стены, срикошетили и ринулись обратно. Принц нервно вздрогнул, поднял глаза и облегчённо выдохнул.
- Не бойся, это ещё не гвардейцы нашего любимого врага. У меня тут идея... может получиться, знаешь.
Я склонилась к уху нашего главнокомандующего и энергично зашептала.
Согласно зашелестели карты, Андрэ походя задёрнул тяжёлые занавеси.
Алон просиял и энергично придвинулся к столу.
- Показывай, Лики.
Через полчаса за воротами Розы слышался дробный перестук копыт. Вот блеснули напоследок погоны серебряной нитью, махнул хвостом чёрный жеребец и пропал в облаке пыли наш Принц.
На завтрак ожидались оладушки со сгущёнкой и гренки с маслом. Свежий ветер развевал мои волосы, и бросил в лицо золотистую прядь.
- Живём, Андрэ.
-
-
04.02.2006 в 21:30Хочу какие-нибудь невинные приштабные забавы на протяжении дня.
* * *
Днем на следующий день начался какой-то бедлам.
Уж что-то, а бедлам в Розе царил всегда, но обычно бедлам этот был свой, спокойный, привычный. В штабе все стены изукрашены картами, карты исчерканы фломастерами. На схеме Берлина и Цюриха какие-то дебилы играли в крестики-нолики. И я готова поручится, что сегодня ночью именно один из этих дебилов отказывался выключить телевизор, и на весь сектор орал, что ЕМУ СКУЧНО И ОН ЖРАТЬ ХОЧЕТ, а всем плевать. Его счастье, что у меня не было сил подняться и застрелить его, а никто другой не прикоснется к нему без моего письменного разрешения.
Он вообще в последнее время разошелся, этот малец. Иногда я сожалею, что дал Сладкому такую свободу при Розе. Иногда мне бывает довольно хреново, когда я посреди ночи, думая, что все спят, пробираюсь на кухню в поисках бутерброда, и застаю там чудную картину: Подонок, трахающий на столе молоденькую кухарку. В груди сейчас же закипает невесть чем вызванная злость.
Всем известно, что при таких обстоятельствах кухарка на следующий же день будет найдена в лесу со сломанной шеей.
Мало ли - шла, оступилась, неудачно упала. И так восемнадцать раз.
Самое смешное в этом то, что сам Подонок жутко ревнует, если один из моих, хм, любимых мужей задерживается в официренских спальнях дольше, чем на одну ночь. Это значит - нравится мальчик. И Подонок начинает дуться. Дни напролет дуется. Имеет наглость не отвечать мне, когда я к нему обращаюсь. Обычно я конце концов я не выдерживаю, размахиваюсь и даю себе удовольствие съездить ему по наглой роже. Потом мы долго деремся, до крови, он швыряется мебелью и рвет дорогие картины и рукописные книги. Потом я выставляю его вон, или он сам уходит, задрав нос и хлопнув дверью. Обычно наутро приходится вешать очередную горничную, или даже смазливого охранника.
Всего этого можно, конечно, избежать, просто обронив лениво:
- Швейцар, кто-бы-там-ты-сегодня-ни-был-на-смене... Сделай милость, приведи мне герра Лэй. Бля...
И хватало только погладить его по лохматой голове и поцеловать в висок, как он сразу же возвращался к своему нормальному, легкомысленному состоянию.
Ах да, бедлам. Это еще мягко сказано.
Вот возьмем сектор Эмили. Это же ужас, что такое. Никакого порядка, по коридорам носятся какие-то малые дети, через них спотыкаются слуги. У Эми бзик на маленьких детей. Вот чего мне никогда не дано понять! Эта девушка, всегда до завидного серьезная и целеустремленная, души не чает в маленьких недолюдях с писклявыми голосами. Я удивляюсь, как она при таком раскладе сама еще не родила.
Оо, кстати, еще она любит кошек. Это еще хуже, чем дети. Помню однажды я открыл шкаф, а в нем, прямо на аккуратно сложенном багровом мундире, преспокойно спал огромный рыжий котяра, неизвестно как и зачем пробравшийся сюда из чужих владений. Обшерстил мне все красоту. Я собрал во дворе весь присутствующий штаб, таинственно обронив, что они станут свидетелями экзекуции... Когда все собрались, вышел на середину, в вытянутой руке за шкирку держа животное, и всадил в его жирненькое тельце половину обоймы.
Эм потом со мной не разговаривала полторы недели. А Нарцисс подослала своего сволочного дегенерата Орона, и он был пойман на моей кухне при попытке подменить сахар слабительным.
Бедлам чистой воды, в общем. Все носятся туда сюда с ответственными заданиями. Спешат куда-то. Но самое примечательное - вся эта неразбериха имеет совершенную, точно выверенную систему, работающую, как механизм лучших швейцарских часов.
Да, на первый взгляд это и вправду бедлам. Но каждый участник этого балагана знает свое место, свое предназначение и цель, и мы все работаем на одну цель.
Покорение Мира.
Не только сама столица, Роза Люксембург, но и все страны, уже лежащие под нашим началом, составляют из себя идеально отлаженную машину. Эта машина мерно гудит, без каких-либо помех или шумков. Попадись ей между колесиков какая палка - машина перемелет ее, не пострадав, и на сверкающих металлических деталях не останется даже царапины.
Но сейчас все было как-то иначе. Я чувствовал это в воздухе, уверенным шагом преодолевая длинный коридор, направляясь в штаб.
Принц отбыл в середине дня. Вскочил на коня, напрочь проигнорировав джип Тойоту последней марки с полным приводом. Через несколько секунд он уже пропал, оставив после себя только столб пыли да сводящий с ума запах одеколона, выведенного придворными алхимиками специально по его просьбе.
Эм и Нарцисс, а с ними и Андрэ, были за Круглым столом. Когда я вошел, Эми толкнула адмиралцаря локтем в бок, и прошептала - тихо, как ей показалось:
- Ну и синячищи под глазами.
- Я все слышал, - угрюмо доложил я и присел на краешек стола. - Куда унесся Принц? Я даже не успел назначить ему свидание.
- Гы-гы, - сказал Андрэ - можно подумать, он бы пришел.
- Юль, можно ему врезать?
- Валяй, - кивнула головой Нарцисс, и улыбнулась, глядя на вмиг побледневшего Андрэ. - Только без ущерба для красоты.
- Эй, вы без этого совсем не можете?! - возмутилась Эмили, когда я, даже не пытаясь скрыть своего удовольствия, подлетел к Айсбергу и саданул его кулаком в живот. За правду, конечно, не бьют - а то, что Принц не спит практически ни с кем, живя мечтами о некой женщине, о которой ни одному из нас троих почти ничего не известно, это в самом деле правда...
Но Нарцисс же разрешила.
Меж тем Юль докладывала, попутно кончиком ножа выковыривая из зубов остатки накануне подстреленного кабана:
- Алон умотал... Ох, Морфин, не поверишь.
- Говори скорей!
- Я предложила ему самолично смотаться к Карлу и провести с ним воспитательную беседу.
У меня чуть глаз не выпал.
- ПРОСТИТЕ, НЕ ПОНЯЛ?!
- Ну, а что - залепетала Эм - вообще ты спал, и был бы недееспособен, даже если бы мы тебя разбудили, а действовать требовалось как можно скорее... И даже если ты против такого решения, то это ничего не значит, потому что все остальные за.
- Вот-вот, - поддакнул Андрэ.
Я швырнул в него чернильницей-невыливайкой.
- Но почему сам Принц? Что, дипломатических послов мало по всей Европе?
- В том то и дело, - оживилась Юль. - Это, понимаешь, такая психологическая атака. Типа матросы на зебрах скачут по флагу Америки. Я ж Карла знаю, он Принца под стражу не посадит и головы не лишит - как раз наоборот. Алон сумеет занять его разговорами и побасенками эдак на неделю. Да еще плюс он до Аравии - или где там Карл расселся - добираться будет незнамо сколько времени. Мы послали этому хренову узурпатору письмо - мол, погоди беситься, к тебе едет сам Принц, треба поговорить. Считай, неделя Принца туда, неделя обратно, да и там сколько-то времени... До открытых боевых действий - если они таки будут - у нас целый месяц!
Я переваривал информацию, часто моргая.
- Ну так как, чем будем заниматься целый месяц? - меж тем весело пропела Эм.
- Между прочим и работой тоже, - наставила на нее перо Нарцисс.
- Я думаю... – протянул я – я думаю, пока отсутствует Принц, нам первым делом следует поднять армии. Завершить покорение Европы, в конце концов. Польша до сих пор свободна, и в Греции нет даже духу наших войск. За этот месяц нам нужно собрать максимум силы, Китай – это вам не шведские дезертиры...
- Вот примерно такие указания и оставил Принц, - согласно кивнула головой Лейтенант Розы.
- Польша скоро будет под нами, на окраинах уже идут бои, правительство вот-вот капитулирует, не желая больших потерь... Греция тоже не должна занять много времени. Предлагаю этот месяц посвятить северной Африке, а потом и всей Африке, хы-хы...
- Как ты собираешься добираться до Африки?! Суэцкий канал наверняка контролирует этот выродок.
- А море нам на что? У южных берегов такой флот!
- Хмм, ну, разве что... Кроме того, остается Гибралтар.
- Девушки... Ээ, вернее, Эм и ты-чертов-гермафродит: торжественно объявляю вам, что мы в отличном положении!
- Ничего подобного, мы в УЖАСНОМ положении.
- Почему это?
- Я не завтракал.
- Аа, извините. Морфин не завтракал. Быстро всем выброситься из окна.
- Так, погодите бросаться. Сначала послушайте, что скажу. Значит, две оставшиеся для полной коллекции страны я беру на себя. Вы же знаете, как я люблю полные коллекции... А с послезавтра возьмемся за Африку. Надо будет подготовить хоть какой-нибудь флот.
- То есть нам с Нарциссом ни хрена не нужно делать до послезавтра?!
- Ну да.
- Эми!! Мы тебя любим!
- КАЧА-А-А-АТЬ!!
-
-
04.02.2006 в 22:16Андрэ развалился на травке, буквально прикованный к гитаре и услаждал наш королевский слух Агатой Кристи в совершенно извращённом варианте.
Грей настоял на улучшении моей боевой подготовки и теперь безжалостно гонял меня по лужайке новенькой шпагой. Садист. Я с трудом уворачивалась, проводила моральные атаки, дразнилась, отмахивалась и издевалась.
- Какой удар! Жаль, не мой… Ах, сэр, вы сводите меня с ума, вы похитили моё сердце! И сейчас наверняка оттяпаете мне руку... - Грей идея, видимо, приглянулась, и он с удвоенной энергией бросился совершать сей человеконенавистнический поступок.
Андрэ играл любимое "Айлавью", мне грозила смерть от рук коллеги.
Как коварно устроен мир.
Парировав особо каверзный выпад, я поставила подножку, развернулась и успокоила Морфина любимым захватом. Перекатившись по травке, он отбросил уже ненужное оружие и бросился вдогонку. Перебравшись через чисто декорационный ручеёк два-три раза туда и обратно, нарезав пару кругов я воззвала к возлюбленному, но коварному, как последняя сволочь, менестрелю с воплем о помощи.
- Андрэ!
Ноль внимания.
- Андрэ, гад, отберу коллекцию, переведу на сухой паёк!! - Айсберг встал, медленно и солидно отложил гитару - не дай бог, поцарапают сумасшедшие, и в последний момент поднял меня высоко над головой. Грей со злости от неудавшейся мести пару раз пнул его в голень (но сие, мне кажется, больше из-за его неумного комментария о Принце. Да за это я ему сама потом наваляла, понятное дело…), но потом успокоился.
- Слезай, несчастная!
- Бить будешь?- на всякий случай уточнила я.
- Сейчас - не буду.
Я слезла.
- И вообще, что за мстительность? Каратэ - это вещь! У всех свои методы. Мне эту железку не поднять, а ты хочешь, чтоб я с ней плясала.
Морфин покосился на синяк на голени, но ничего не сказал.
Я задумчиво мерил шагами тронный зал Нарцисса. У неё, видите ли, приступ девчачьести, о чём она и заявила, предварительно запершись в ванной с десятком фрейлин. Будто мы не знаем, по какому поводу у неё самокритичность разыгралась. Будто бы никто не слышал пущенную моим сволочным мальчиком сплетню, что Орон раздобыл своей королеве фотокарточку узурпаторской пассии. Будто никто не знает, что у них был бурный, но плохо кончившийся роман. И уж точно никто не заметил, что её менестрель по ночам шляется в спальню своей покровительницы, а потом оттуда всю ночь слышатся смущающие питомцев Эмили звуки.
Вот уж точно, заметка - в соседних комнатах не трахаться. Это у нас даже в свод законов занесено, и спальные через одну построены.
По стечению всех этих обстоятельств не так уж и странно, что её сейчас активно намыливают, натирают маслами и массажируют фрейлины. У нашей Юли самооценка, как ртуть - то не видно, а то уже рвануло.
Ждать Нарцисса, пока она соберётся? Нет уж.
Пойти на обед одному и долго разъяснять Нику, старшему из мелких в секторе Мали, как делают детей? Боже упаси.
Спуститься в подземелья и порявкать на Крысу? Почему бы и нет…
Гулко отзываются на каждый шаг ступени, сквозняк, как кошка, трётся об ноги. Звон цепей, и рядом - охранники с эклектическими дубинками и прочими весёлыми вещами. Стиль в ущерб безопасности - это не о нас..
Вот скрипит последняя дверь, и из полумрака комнаты, из-под отросших лохм прямо в лицо мне светит самый голубой на свете сойлент.
Крыса.
Грустно. Грустно и мерзко.
Орон, конечно, лапа. И умница. Но зря он раздобыл эту фотографию. Они там, скорее всего, в обнимку, да и она, скорее всего, красива до ужаса. Он других в свою постель не пускает. И пусть Андрэ во всём музыкален до ужаса, даже в постели, и Кошак уморителен, но всё равно всё как-то не так.
Непонятно совсем, зачем ему эта война? Чтоб что-то доказать? Ну-ну.
Приподняв лодыжку из тёплой воды и кучек пены я ещё раз ужаснулась своему идиотизму. На тонкой коже рваным каким-то почерком значилось: "Карл II".
Шрам сходил медленно, мучительно медленно. Сколько не смазывали его фрейлины мистическими мазями, сколько ни прикладывали припарки из трав, он таял с одинаковым медленным злорадством. И даже Кошак, известный своей нечувствительностью и неразборчивостью, избегал прикасаться в этому кусочку кожи когда мы оставались вдвоём.
Пусть тебе будет страшно за то, что ты есть
За то, что ты жгучий и солнечный крест
на моём окне
За то, что ты яд в моём вине,
за то, что тебе и только тебе
я шлю ответ на
твой вызов
и за то, что ты эту войну
бессмысленно
проиграешь.
Продекламировав сие, я одним махом допила вино в бокале, и погрузилась под воду. Хорошо, что меня не видит Грей. Ведь пристрелил бы.
-
-
01.03.2006 в 23:01Я шел быстро и стремительно, сунув пальцы за ремень и так хмуря брови, что встречные стражники отшатывались в сторону еще за два метра.
С Крысой не могло быть никакого разговора. Даже как заложник или потенциальный источник сведений он ничего из себя не представлял. Этот не расколется, не выдаст своего папочку (а мы предполагали, что он действительно работает на Карла), и даже жрать ничего не будет, пока не сдохнет.
Я был зол, холоден пальцами ног, и шел наверх, дабы на ком-нибудь отыграться. Наорать на Алона, подраться врукопашную с одним из Нарциссовых любимчиков, расколошматить подлинник Матисса, от души трахнуть Подонка либо довести его до слез.
Что угодно. Потому что выполнить просьбу Гая и собственноручно пристрелить его я не смог, а значит – я слабак.
Какие-то комплексы вдруг полезли наружу гнильными червями, и я вовсе не был рад этому.
Слабак. Девица.
- Оставь мне пистолет. Или ты... сделай это. Я все равно не задержусь здесь надолго, и одно дело сдохнуть от голода или перегрызть себе вены... а дру...
- ЗАТКНИСЬ!
Я прибавил шаг, почти побежал, разбрызгивая мутную грязь.
К свету... наверх... подальше отсюда...
- ТЕБЯ ГДЕ ЧЕРТИ НОСЯТ?! – заорал Подонок свою дежурную фразу, когда я случайно чуть не сбил его в коридоре, ибо шел, слишком низко опустив голову.
- О, как ты вовремя, - рыкнул я сквозь зубы и схватил пацана за запястье. Ротэм попытался было с достоинством вырваться, но я держал крепко. Под пальцами наверняка проступят синяки.
Думая только о том, как я ненавижу всю эту святую войну, в которой так ломаются судьбы и характеры, которая заставляет людей есть свои руки и прутья своей клетки, я протащил его за собой до ближайшего гобелена. За тяжелой тканью в стене была немалых размеров ниша - раньше, когда ребятня Амалии (ну, и мы с Юлем, чего уж греха таить) увлекалась Поттер-фэндомом, там стояли дюжины две метел...
- Морфин, ты ОХРЕНЕЛ? – задыхаясь от возмущения и чихая от пыли, яростно прошипел Подонок, но в следующее мгновение я от души впился в его губы. До тех пор, как он сумел вырваться и начать отбиваться, я успел оторвать ему три пуговицы на рубашке, плюс воротник.
- МОРФИН, какая блажь в тебя всели...
Я оторвался от увлекательнейшего занятия – процесса оставления засосов на его горькой коже. Обожаю смотреть на лица присутствующих, когда он спускается к завтраку с разукрашенной шеей.
- Замолчи свой рот, - заявил я настенному гобелену.
В нетерпении пытаясь справиться с подонковским ремнем (сам лично дарил на шестнадцатилетние, элемент военной формы японского морского флота), всякий ум потерях и в конце-концов разрезал черную кожу карманным ножиком.
В эту секунду весь штаб пронзила игла экстренной сигнализации.
Не помню, как я выбрался из подсобки, помню только что пацан остался там, а я, как и полагается при таких случаях, бегом помчался в сектор Нарцисса – согласно звуку сирены, беда приключилась именно там.
В ушах стучала кровь, и я уже задыхался, когда добежал до места происшествия. А узнать его было нетрудно – вокруг уже толпились люди, слышались голоса... наверное, ничего страшного, иначе все метались бы, как медоносные пчелы в период цвета липы.
- Дайте пройти, - рявкнул я, и, почему-то припадая на одну ногу, прошествовал сквозь раскрывшийся людской коридор к входу в главную спальную Адмиралцаря.
Зрелище, представшее пред моими очами, было воистину незабываемое. Я как-то сразу понял, что эта сцена войдет в историю мира на многие века и тысячелетия.
Посреди комнаты, прикрываясь подушкой, стоял Синдрэ и изыскано матерился. У входа топталась полуголая Юль, вся румяная и невыносимо прелестная, явно после долгих ванных процедур.
А в темноте, у окна, горели две желтые точки, два глаза. Сначала я не поверил тому, что увидел – человеческие глаза никак не могли так гореть!
- Что это за черт? Ступай сюда! - ошалело рявкнул я.
Из тени занавески вышла подтянутая фигура, и при ближайшем рассмотрении оказалась вполне обычным молодым парнем в шведской форме.
- Он прятался у окна! – заголосил Кошак.
- Синдрэ, выйди, - обронила Юль. Тот не двинулся с места.
Лазутчик, неизвестно какими силами обошедший охрану, сигнализацию (ее уже позже врубил ошалевший Синдрэ), три полосы препятствий и дюжины замков, невозмутимо стоял посреди комнаты.
-
-
18.03.2006 в 18:05- Ммм, не бузи. Не мог же я не заглянуть, совсем случайно и так кстати оказавшись поблизости... - нахал соблазнительно (что? Нет-нет, нагло!) ухмыльнулся и для пущего эффекта ещё раз сверкнул глазёнками.
Глаза у Тора всегда были специфические - ещё бы, столько травить себя всякими ядами, жрать поганки и курить всё, что курится. Генетический мутант, ещё и со всеми приобретёнными от такой жизни иммунитетами - разве не козырь в парадной Карловой армии? Так ещё и лучший друг и генерал у нашего узурпатора. Такая птичка в нашей скромной клетке, мур.
- Синдрэ, будь лапой, выйди. Я скоро прийду и мы продолжим... нашу дискуссию о политике партии. - Как-то слишком многообещающе получилось, но с ним только так и надо.
Господи, я вырастила второго Сладкого.
- Да, мальчик, выйди. Тут разговор для людей старше младшего школьного возраста - нахально мурлыкнул Тор и развалился в кресле. Моём.
Кошак насмешливо поклонился, преувеличенно чётко отдав честь, и смылся на кухню к Эм. Авось хоть там покормят, раз уж тут не обломилось.
Грей приподнял левую бровь и оценивающе смерил непрошеного гостя взглядом.
Ой, что будет...
Нервно поддёрнув простыню, я умостилась на троне и обведя комнату, слуг, двух-трёх детей (а они тут что делают?), чёрного кота, Джеромэ, Грей, Тора, Андрэ и поднос с двумя бокалами вина и гроздью винограда, трагически вздохнула.
- А всё так романтично начиналось...
-
-
15.09.2006 в 21:55Для всех.
Ситуация с Тором, засланным Карловым лазутчиком, была слишком интересной, чтобы лазутчика можно было просто убить, и в то же время слишком сложна, чтобы относиться к ней с циничным юмором, как мы привыкли.
Поэтому я настаивал на том, что результат опытов Карловых некромантов нужно срочно повесить, а Юль лишь ржала и крайне легкомысленно выражалась о чем-то вроде романтики положения.
Срочно нужен был трезвый взгляд и твердая рука, а аналогом этим понятиям в Розе издавна считался Принц.
Поэтому Эм решила, что лазутчик сейчас же будет помещен в самую охраняемую часть катакомб под усиленную охрану, а великий над ним суд произойдет, когда вернется главный стратегический мозг.
Хотя я подозреваю, что некоторым просто жалко было гасить такой экспонат... даже чтобы просто позлить его хозяина.
Следующее утро началось замерзшими под слишком тонким одеялом плечами, туманом в верхушках деревьев и холодными гренками, которые мне пришлось без вдохновения жевать в стерильной кухне в гордом одиночестве.
Такая огромная кухня - и вся пуста, только посудомойки сплетничают за тонкой стеной.
На Люксембург медленно опускалась осень.
- Не прошло и полгода.
Я поднял голову. В дверях стояла Юль, в своей вечной средневековой форме и с распущенными волосами. Выглядела она на редкость серьезно и лицо ее было немного серо, как будто она лежала под водой, а я смотрел на нее сверху.
- Как тихо, - заметил я.
- Да, с этого сентября наконец начала фунциклировать придворная школа, теперь от малышни Эм можно будет хоть изредка отдыхать.
- О, у нее как на подбор самые красивые мальчишки и самые умные девочки. Никакого неудобства, никакого неудобства.
- Мои птенчики отбыли на конный спорт, Ротэм наверняка с ними. Штабные по норам. Прикинь, сотни человек – и такая тишина...
- Таланты.
- Таланты.
Помолчали.
В немного напряженной тишине каждый думал о своем.
О чем помышляла Юль, я не знал. Но мои мысли по традиции были выведены у меня на лбу крупными буквами.
- Иди уже, сходи, - вздохнула Нарцисс. – Не трави себя.
Я сдержанно кивнул, и как бы между прочим взял тарелку с почти нетронутым завтраком, покидая помещение.
И снова подошвы вымокли в сырости подземелья, и снова тусклый свет электроламп не доставал до страшных воронов, тенями затаившихся под сводами потолков и в далеких углах.
- Товарищ офицер - учтиво склонил голову сменный солдат, приложив два пальца к виску. Я кивнул. Отметил про себя, что охранник вымуштрован безукоризненно: ни полвзгляда на тарелку в моих руках.
- В каком состоянии заключенный?
- Кажется, спит. Он редко подает признаки жизни – обычно просто лежит у решетки, не шевелится и не отвечает на вопросы. Конечности под оковами кровоточат. Со времен поступления ел только раз, в самый первый день.
- Знаю, - отмахнулся я.
Отмахнулся, чтобы он перестал говорить.
Звякнули ключи, со скрипом отворилась дверь – я оказался в затемненном зале, в центре которого, словно плод больной фантазии сюрреалиста-современника, громоздилась клетка.
Я спрыгнул с приступка, грохнул сапогами об пол. Захлопнулась дверь.
Он лежал в углу своей клетки грязным комком тряпья.
- Сейчас утро, середина сентября, - проинформировал я.
Он, конечно, даже не пошевелился.
Чувствуя в теле странное напряжение, как будто существо – один взведенный курок, я обошел клетку, чтобы увидеть его лицо.
И уже на третьем шагу понял, что что-то не так.
Конечности под оковами кровоточат, мелькнули в голове давешние слова солдата...
Кровоточат... За три дня...
Обычные, подогнанные по размеру наручники...
Секунду спустя я уже швырнул тарелку о стену и бросился к двери.
- ОТКРЫВАЙ, СУЧИЙ ПОТРОХ!! – ревел я, барабаня кулаками в дверь.
Та отворилась, показалось изумленное лицо солдата. Одним рывком я сорвал у него с пояса связку ключей, и ринулся к клетке.
Пальцы дрожали, ключ все никак не попадал в замок, и я выл в каком-то исступлении, выл, как раненный зверь. Скорее, скорее, СКОРЕЕ ЖЕ.
Наконец щелкнула собачка, я ринулся к Крысе.
Тот лежал в луже собственной крови и лицо его, которое я обхватил обеими руками, было совершенно белым и холодным, как дуло пистолета, приставленного к виску.
Оставь мне пистолет. Или ты... сделай это.
Под глазами его залегли черные синяки, синие губы никак не желали согреваться, сколько я их не целовал, сколько не шептал в них слова любви и проклятья. По его щекам текли слезы, теплые, и принадлежали они мне.
Как сквозь толщу воды, доносились до меня звуки. Не знаю, сколько я просидел там, под землей, баюкая на коленях мертвое тело Крысы. Кровь – ЕГО КРОВЬ – была всюду, уже давно остывшая и высохшая. Я в исступлении слизывал ее с металла наручников и с его перегрызенных запястий.
Слезы застилали глаза, я помню, как прижимал его к себе так крепко, как только мог… Шептал и орал во все горло… Голос срывался на плачь и я снова его целовал, а потом темнота поглотила нас обоих, и последнее, что я помнил – это знакомые, взволнованные голоса вокруг и вкус мертвой крови.
-
-
10.12.2006 в 19:48Мне кажется, ты слишком много куришь.
Мне кажется, чтор по ночам у тебя мёрзнут пальцы, когда ты крепко сжимаешь белую ткань простыни.
Нас предали все, кому мы были должны.
Одни умерли, другие ушли, третьи просто стаяли клочками дыма.
В аэропорту суетятся разноцветные каркасы самолётов. Через блики на огромных- в два-три человеческих роста стёклах виден туман, распластавшийся по земле, видны взлётные полосы, блещущие влажными боками машины, грузчик, беззвучно ругающиеся из-за тележек с багажом и пучки блекло- зелёной травы.
Ты дорога мне, как никто. И поэтому я собираю сумку- ключи, телефон, записную книжку и ежедневник, бутылку воды и очень кислое на вид яблоко, и закрываю за собой дверь.Чёрная водолазка под горло, обтягивающие джинсы и волосы в пучке на затылке- двухмерной тенью проходя по всем аэропортам мира я собираю оттенки звуков и вкусов и возвращаюсь к тебе.
Бурой ржавчиной пятен покрыт каменный, ледяной пол темницы, мягчайшим ковром- пол моей комнаты, и глянцевым, светлым паркетом- пол квартиры на двоих, где-то подальше отсюда.
Сейчас ты заснёшь, пока я перебираю твои тёмные волосы и рассказываю тебе о чудесах мира- чудесах, в которых не задействованы мы и наша идеально работающая машина, неспособная изменить людей или вернуть цвет холодной белой коже. Твоё дыхане выровняется и тебе станет пусть чуть, но спокойней. Мали накроет тебя пледом, и очередной кошак обшерстит тебе бок.
Я уйду, тихо подложив подушку тебе под голову, заместо моих коленей, и может быть. Кто-нибудь внимательный заметит меня в Шереметьево пару часом спустя.
Через пару дней мы встретимся в маленькой квартире с белыми занавесками. Будет пахнуть горячей сдобой и гренками. Ты сонно прошлёпаешь на звук открывающейся двери, я поставлю на пол пакеты. На кухне варится кофе.
- Мне кажется, ты слишком много куришь.- скажешь ты мне.
Я отвечу:
- Оденься, ребёнок.
-
-
10.12.2006 в 20:34